Расул Гамзатов - Живая богиня Кумари

Рядом с Индией, меж древних мест,
В Гималаях, где макушкой самой
В небеса уперся Эверест,
А у ног его толпятся храмы,
Где холмы Тибетские белы,
Точно пловом полные котлы,
Где вдоль Ганга — в пепле, в серой пене —
Не смолкают стоны песнопений,
Где ракушками на склоны скал
Лепит домики свои Непал —
Чудо Азии. Всего чудней —
Сотни сот богов, живущих в ней.

Их под здешним небом — дополна,
Все и не упомнишь имена!
Бог для страсти. И для многих вместе.
Боги счастья, совести и чести.
Боги ночи есть. И боги дня.
Боги доброты. И боги злобы.
Бог всепониманья. Бог огня.
А для огненной любви — особо.
Боги есть для пляшущих. Поющих.
Боги многодумные — для пьющих,
Чтоб янтарная струя вина
Мудростью была освящена.

Песни Вишну, Кришну или Шивы
Так философичны, так красивы!
Столько мне там рассказали притч!
Все не смог я до конца постичь!

Но меж темных споров о святыне,
Страстных словопрений и молитв
Я услышал о живой богине,
С той поры душа о ней болит!

— С добрым утром! — ей с утра желаю.
— Доброй ночи! — к ночи ей шепчу,
Маленькая, милая, земная,
Светлому подобная лучу.

О красе ее — небесном даре —
Говорят без лести зеркала…
Да минет тебя дыханье зла,
О богиня — девочка Кумари!

Кумари — цветок. Из цветений всех
Избрали ее одну,
Чтоб мир, погруженный во мрак и грех,
Себе вернул белизну.

Кумари — птичка. Из чудо-птиц —
Ей воспарить одной,
Чтоб люди земные склонялись ниц
Пред ней, богиней земной!

Кумари — алмаз. Изо всех камней
Непал эту прелесть извлек,
Чтоб на груди Гималаев ей
Сверкать хоть недолгий срок!..

Кумари — дитя. Почти что с пелен
Ламы ее земли
На самый высокий, сияющий трон
Девочку вознесли.

«Богиня» — такой небывалый чин
Ей, малолетней, дан.
Не возведен ни один властелин
В этакий важный сан!

Кумари-девочке в Катманду
Построен дворец-чертог,
Но радости этот чертог на беду
Девочке дать не смог.

Кумари! Тобой дорожит Непал,
Пока ни ночью, ни днем
Никто ни кровинки не увидал
На детском теле твоем!

Пока непорочна ты и бела,
Ягненок белый в отаре!
Пока не коснулось дыханье зла
Твоей красоты, Кумари!

Пока не спугнули зависть и гнев
Радость твою и веселье,
Пока ты вся как сладкий напев
Матери над колыбелью…

…По части религии я не мастак,
Не думал, что наяву я
Увижу богиню в земных местах…
И вот — повстречал живую!

Мудрости вершины — Гималаи!..
Столько лет — а может, и веков? —
Люди устремлялись к вам, желая
Древней тайны приподнять покров,

Посмотреть, что там, вверху, сокрыто,
Полюбить и вникнуть в существо
Вашего обычая и быта,
Въявь увидеть сказок волшебство.

Как паломники к святой Каабе,
Люди шли… Но этот шел как друг,
А другой передвигался, грабя,
Чтобы доверху набить сундук…

Шли познанья ради. Ради веры…
Из корысти шли издалека.
Шли с евангельем миссионеры,
Шли купцы… А следом шли войска…

На слонах, шагающих степенно,
О Непал, кого не видел ты?!
К Гималаям липли джентльмены,
Точно мухи к телу нищеты.

Кто им, жадным, преградит дорогу,
Пресечет их алчности пути?!
Боги?.. Их в Непале слишком много!
Трудно им к согласию прийти!

О Непал нагорный, путь твой горек,
Ты прошел чистилище и ад…
Но довольно!.. Я ведь не историк,
Не ученый я пишу трактат!

Мне б хоть разобраться в тех причинах,
Что меня влекли к тебе, Непал…
Помню, как из рукавов овчинных
Книжицу отец мой доставал,

Он, поэт, Расулу-мальчугану,
Примостясь на каменном катке,
Толковал сказанья Индостана
На родном аварском языке.

Те слова не пролетели мимо.
И меня, должно быть, неспроста
Повлекли к себе неудержимо
Эти чужедальние места.

Мне, конечно, не открыть Непала,
Он и сам открыл себя давно.
Но душе моей открытьем стало
В Катманду высокое окно.

И под ним — не в первый раз, а в третий —
Я взываю: — Появись скорей
Ты, кому подобной нет на свете,
Лучшая из всех земных детей!

Жду… Мелькнуло пурпурное сари…
И, глазами длинными блестя,
Появляется она — Кумари,
Свет-богиня, девочка, дитя!

Выплывает золотая рыбка…
И блестит, взойдя над миром всем,
Детская счастливая улыбка,
Без которой мир и пуст, и нем!

…О Непал! Планеты нашей круть!
К пику Джомолунгма тяжкий путь,
Лестница крутая к Гималаям…
О Непал! Ты так непостигаем!

Помню, как впервые увидал
Я твои твердыни, о Непал!
Голубые пропасти, каньоны,
Где шумит поток неугомонный…

Повстречалась на тропе крутой
Женщина наварская с водой,
Брызгала она на землю капли,
Чтобы козни засухи ослабли.

Но земля была тверда, суха
И по цвету близилась примерно
К савану, в котором от греха
Навсегда уходит правоверный…

Пальмы к небу ветви возвели,
Заклинали небеса бананы:
«Влаги нам, несчастным, ниспошли!»
Но молчало небо, как ни странно.

Водопады… Здесь их — двадцать два,
Как дойти до них?! Гласит молва:
Счастье тем, кто все их увидал…
Ну, а ты?.. Ты счастлив, о Непал?

Здесь, в Непале, возле очагов
Мирно ладят тысячи богов,
Всем почет: и местным и чужим…
О Непал! Как ты непостижим,
Хоть тебя я вижу в третий раз…

Ты — неотшлифованный алмаз!..

Все же счастлив я, что вновь попал
На твои высоты, о Непал,
Что в твоей столице Катманду
Под окно богини вновь приду…

«Непал — крыша мира», — кто-то сказал,
Опять я про это слышу.
Привет тебе, крыша мира — Непал!
Взлететь ли превыше крыши?!

Прибывший, костюм парадный надень!
Повсюду звенят напевы.
Сегодня — праздник, великий день
Рождения королевы…

С Рахманом Везировым — нашим послом —
При громе пушек и звоне
Меж принцев двоих сидим за столом,
А королева — на троне.

Сто барабанов в округе бьют.
Музыка — справа, слева…
И пробивается сквозь салют:
«Да здравствует королева!»

Со звоном плясуньи вступают в круг,
В броню колокольцев одеты,
Звенят браслеты на сгибах рук,
На смуглых ножках — браслеты…