Виктор Коркия - Свободное время (стихи и поэмы)

когда в надмирной тишине

корабль стыкуется с собратом.

Я сам испытывал оргазм,

во мне все так же трепетало,

когда я зрел последний спазм

в металл входящего металла.

Я созерцал из забытья

секс-бомбы ядерной строенье

и масс критических ея

интимное соединенье!

И ты, Конец Всего, герой

астральной лирики амурной,

не ты ли .........

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

Когда какой-нибудь вампир

меня обводит нежным взором

и произносит: "Миру - мир!"

клеймя бездействие позором,

я в трансе, вне себя, а он

при мне сношается с народом

и переходит Рубикон,

как все, подземным переходом.

Чтобы не видеть эту муть,

я вырубаю третье око,

но ни забыться, ни заснуть

я не могу по воле рока.

Врубаю вновь и вижу вновь

все та же мерзкая порнуха.

- Не безопасность, а любовь!

кричу в его цветное ухо.

- Не безопасность, а любовь!

Бог любит троицу, приятель.

Я покрываю вашу кровь.

Любовник я, а не каратель!..

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

Целую твой холодный лоб.

Я помню о тебе, Катюша.

Уходит вниз тяжелый гроб.

Ты не нашла на свете мужа.

Я видел твой последний вздох.

Господь даруй тебе спасенье.

Ты умерла тридцати трех.

Ты отстрадалась в воскресенье.

Под Химками железный крест.

И ранний снег до боли светел.

Не пишет дочь из дальних мест.

И под землей не ты, а пепел...

...И снова прилетят грачи,

и юный Бережков заплачет,

и Петр вручит ему ключи,

и он в пустой карман их спрячет.

Заплачет мой бесценный друг

и всем откроет двери Рая,

и нас, толпящихся вокруг,

вперед пропустит, умирая.

На кухне, в райской тишине,

он мир исправить не пытался

и плача улыбался мне,

как мне никто не улыбался...

И нас, наивных дураков,

невинных в некотором роде,

оплачут сорок сороков,

когда не будет нас в природе.

В озонной, в черной ли дыре,

в могиле братской и небесной,

в июне или в декабре

мы встанем перед общей бездной?.

Нас мало, истинных калек,

сожравших пуд российской соли.

Принципиальный человек

не размножается в неволе.

А мы - родители детей,

которым ничего не дали.

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

. . . . . . . . . . . . . . . . . .

...И не судим, и не сужу,

и сладок крестный путь познанья.

Чем глубже в землю ухожу,

тем ближе к центру мирозданья.

Чем дальше забираюсь ввысь,

тем очевидней чья-то шутка:

"Ложь изреченная есть мысль!"

и мне от этой мысли жутко...

...И обреченные слова

летят в небесную обитель

и падают в бассейн "Москва",

где под водой Христос Спаситель.

Он тихо смотрит на пловцов,

над ним бестрепетно плывущих,

на человеческих ловцов,

чье место пусто в райских кущах.

Чье место свято на земле,

где свет не гаснет дни и ночи,

и бледный кайф в подводной мгле,

и хлорка разъедает очи.

Куда ж нам плыть?..

Вопрос не нов.

Но повторим его, пожалуй.

Авось не потрясем основ

Руси Великой, Белой, Малой

и прочая...

Куда ж нам плыть?..

Скажи, пророк, ответь, философ?

Поэтом можешь ты не быть.

Не задавай чужих вопросов!..

Куда ж нам плыть

по морю слез,

на Страшный Суд, на смерть и муку?.

Проходит посуху Христос,

а гений движется по кругу...

--

Я собираю пыль веков

и сам себя опровергаю,

и тайно сорок сороков

из этой пыли воздвигаю.

Все, что сожгли, снесли, смели,

встает из пепла, праха, тлена

и прорастает в глубь земли,

как шахта метрополитена!

Но мир негласный, мир иной

не зря изогнут, как подкова,

и трещина земли родной

проходит через Дом Пашкова!

Для сверхдержавы все равны!

Стоят подземные твердыни.

Но тайно по кишкам страны

калики странствуют поныне.

Христос воистину воскрес!

А не воскрес - так пусть воскреснет!

Что будет делать райсобес,

когда убожество исчезнет?

...И если я не весь умру,

зачем я жил тогда на свете?

Я пел и плакал на миру

и значит, я достоин смерти.

И если я не есть любовь,

то кто же я?

Каким макаром

и прах, и тлен, и плоть, и кровь

я сочетаю с божьим даром?

И участь жалкую свою

судьбою все-таки считаю,

и в небо вкопанный стою,

и взглядом в землю прорастаю...

1985-1987