Владимир Маяковский - Том 6. Стихотворения, поэмы 1924-1925

Каждый знает:
      водопады бумажные
для смычки
      с деревней
            почва неважная.
По нужде
        совзнаками заливала казна.
Колебался,
      трясся
         и падал совзнак.
Ни завод не наладишь,
            ни вспашку весеннюю.
Совзнак —
      что брат
         японскому землетрясению.
Каждой фабрике
         и заводу
лили совзнаки
      в котлы,
             как воду.
Как будто много,
           а на деле —
Раз десять скатились
         в течение недели.
Думает город —
          не сесть бы в галошу!
Давай
   на товары
          цену наброшу, —
а деревня думает —
               город ругая —
цена у него
      то одна,
         то другая! —
Так никто
        связать и не мог
цену хлеба
          с ценой сапог.
Получалась не смычка,
            а фразы праздные.
Даже
   руки
      не пожмешь как надо.
С этой тряски
      в стороны разные
рабочий
      с крестьянином
         лез от разлада.
Теперь,
   после стольких
            трясущихся лет —
серебро
   и твердый
         казначейский билет.
Теперь
   под хозяйством деревни и города
фундамент-рубль
          установлен твердо.
Твердо
   на дырах
         поставим заплаты.
Твердые
      будут
      размеры зарплаты.
Твердо учтя,
      а не зря
         и не даром,
твердые цены
      дадим
         товарам.
Твердо
   крестьянин
         сумеет расчесть,
с чего ему
         прибыль твердая есть.
Труд крестьян
      и рабочий труд
твердо
   друг с другом
         цену сведут.
Чтобы
   не только
           пожатьем слиться,
а твердым
         обменом
         ржи и ситца.
Твердой ценой
      пойдут
         от рабочего
сахар,
   соль,
      железо,
         спички.
Твердые деньги —
         твердая почва
для деловой
      настоящей смычки.

Строит,
   рушит,
      кроит
         и рвет,
тихнет,
   кипит
      и пенится,
гудит,
   говорит,
      молчит
         и ревет —
юная армия:
      ленинцы.
Мы
       новая кровь
          городских жил,
тело нив,
ткацкой идей
      нить.
Ленин —
      жил,
Ленин —
        жив,
Ленин —
       будет жить.
Залили горем.
      Свезли в мавзолей
частицу Ленина —
         тело.
Но тленью не взять —
         ни земле,
                  ни золе —
первейшее в Ленине —
             дело.
Смерть,
   косу положи!
Приговор лжив.
С таким
   небесам
           не блажить.
Ленин —
        жил.
Ленин —
        жив.
Ленин —
        будет жить.
Ленин —
        жив
      шаганьем Кремля —
вождя
   капиталовых пленников.
Будет жить,
      и будет
            земля
гордиться именем:
         Ленинка.
Еще
       по миру
      пройдут мятежи —
сквозь все межи
коммуне
      путь проложить.
Ленин —
        жил.
Ленин —
        жив.
Ленин —
        будет жить.
К сведению смерти,
         старой карги,
гонящей в могилу
         и старящей:
«Ленин» и «Смерть» —
              слова-враги.
«Ленин» и «Жизнь» —
             товарищи.
Тверже
   печаль держи.
Грудью
   в горе прилив.
Нам —
   не ныть.
Ленин —
        жил.
Ленин —
        жив.
Ленин —
        будет жить.
Ленин рядом.
      Вот
         он.
Идет
   и умрет с нами.
И снова
   в каждом рожденном рожден —
как сила,
      как знанье,
         как знамя.
Земля,
   под ногами дрожи.
За все рубежи
слова —
   взвивайтесь кружить.
Ленин —
        жил.
Ленин —
        жив.
Ленин —
        будет жить.
Ленин ведь
      тоже
         начал с азов, —
жизнь —
       мастерская геньина.
С низа лет,
          с класса низов —
рвись
   разгромадиться в Ленина.
Дрожите, дворцов этажи!
Биржа нажив,
будешь
   битая
      выть.
Ленин —
        жил.
Ленин —
        жив.
Ленин —
        будет жить.
Ленин
   больше
      самых больших,
но даже
   и это
      диво
создали всех времен
         малыши —
мы,
      малыши коллектива.
Мускул
   узлом вяжи.
Зубы-ножи —
в знанье —
      вонзай крошить.
Ленин —
        жил.
Ленин —
        жив.
Ленин —
        будет жить.
Строит,
   рушит,
      кроит
         и рвет,
тихнет,
   кипит
      и пенится,
гудит,
   молчит,
      говорит
         и ревет —
юная армия:
      ленинцы.
Мы
      новая кровь
      городских жил,
тело нив,
ткацкой идей
      нить.
Ленин —
        жил.
Ленин —
        жив.
Ленин —
        будет жить.

Поэта
   интересуют
         и мелкие фактцы.
С чего начать?
Начну с того,
      как рабфаковцы
меня
   хотели качать.
Засучили рукав,
         оголили руку
и хвать
   кто за шиворот,
         а кто за брюку.
Я
   отбился
        ударами ног,
но другому, —
      маленькому —
            свернули-таки
                  позвонок.
Будучи опущенным,
         подкинутый сто крат,
напомню,
       что сказал
         ученикам Сократ * .
Однажды,
        после
         Сокрачьего выступления,
лошадям
      не доверяя
         драгоценного груза,
сами —
   в коляску
         впряглись в исступлении
студенты
       какого-то
         помпейского вуза.
Студенты скакали
         и делали стойку:
Сократ
   разглядывал
         кентаврью стайку * .
Доехал
   спокойно
          на зависть стоику,
сказал,
   поднесши
         к кепке лайку:
— А все-таки
      с лошадью конкурировать
                  не можете!..
Правильно
      правоверным
            изрек Аллах:
мною
   для того же
         изобретены лошади,
чтоб мы
   ездили
      на них,
            а не на ослах. —
Пример неподходящий,
             спорить нечего;
но все же
        его
      запомните крепче…
Чтоб в вас
         ничем
         никогда не просвечивал
прошлый
      белоподкладочный
            мышиный жеребчик.
Каждую мелочь
         мерь,
держи
   восторгов елей!
Быт
       не прет в дверь —
быт
      ползет
      из щеле́й.
Затянет
   тинкой зыбей,
слабых
   собьет с копыт.
Отбивайся,
      крепись,
         бей
быт!