Ли Бо - Дух старины

Сокровенный Дух [172] Сокровенный Дух ( сюань фэн ) — имеется в виду даосское учение, возникшее в глубокой древности, в начале перемен в развитии мира, и облагородившее ее. преобразил Великую Древность, [173] Великая Древность ( тай гу ) — стародавние времена, которые возвеличивались и даосами, и конфуцианцами как идеальный «золотой век».
Но Путь утрачен [174] Путь утрачен — см. примеч. 1 к № 25. и уже не вернется.
Смешались люди у конца миров,
Петух кричит, призывает к четырем вратам [175] В каждой из столиц (Чанъань и Лоян) было по четверо городских ворот, направленные на четыре стороны света. [столицы].
Все знают о вратах Золотого коня, [176] Врата Золотого коня — внутренние дворцовые ворота перед канцелярией евнухов, над которой император У-ди водрузил позолоченную статую коня.
А кто познал гору Пэнлай? [177] См. примеч. 2 к № 9.
До седых волос они мечтают о шелках [178] Имеются в виду разодетые в шелка танцовщицы. [танцовщиц], Песни и смех у них не стихают,
Процеживают вино [179] В сунских изданиях стоит «зеленое вино», но через промежуточные значения слово люй (зеленый) смыкается с близким ему по написанию словом «процеживать». и смеются над эликсиром бессмертия [180] Эликсир бессмертия — изготовляемая на Пэнлае киноварная смесь для перехода в бесконечное инобытие.
А ведь у дев-мотыльков румяна поблекнут.
Ученый Муж, орудуя золотой спицей, [181] Ученый Муж, орудуя золотой спицей — в притче Чжуан-цзы (гл. «Вещи вне нас») говорится о конфуцианце, который с ритуальными пассами разрывает богатые могилы и золотой спицей достает жемчужины, вложенные в рот покойника (см.: Позднеева. Л. Д. Атеисты, материалисты, диалектики Древнего Китая. М., 1967 с. 278–279); в ханьский период ходила прибаутка «висит голова быка, а продают сушеную конину; как поступает разбойник Чжи, так говорит Конфуций», намекающая на расхождение между словами и делами.
С ритуальными обрядами разроет могилу.
Зеленеют три жемчужных древа, [182] Жемчужные деревья — в каноне «Шань хай цзин» упоминаются три похожих на платан дерева с листьями-жемчужинами, где гнездятся «птицы с изумрудным оперением» (в современном языке — зимородки), метоним выдающегося таланта, высокой цели, большого пути.
Но как к ним приблизиться тем, кто в бездне?!

Чжэн Жун прошел через западную заставу,
Ехал, ехал и все никак не мог добраться.
С господином горы Хуашань [в повозке] с белым конем
Встретился на равнине Пинъюань.
[Тот] передал яшму для Властителя Светлого пруда [183] В «Исторических записках» ( Ши цзи ) упоминается «посланник Чжэн », который, направляясь через западную заставу Ханьгу в Сяньян, столицу империи Цинь, к императору Цинь Шихуану, на равнине Пинъюань (совр. пров. Шаньдун) повстречал спускавшегося со священной горы Хуашань святого в повозке, запряженной белым конем, и тот передал ему яшму для Властителя Светлого пруда (духа вод; этот пруд находился к юго-западу от Чанъани, и в данном случае имя выступает как метоним Цинь Шихуана, поскольку дух вод считался покровителем Цинь) как знак близящейся кончины императора ( Предок-Дракон ).
[Как знак того, что] в будущем году [184] Будущий год — в ряде летописных источников, излагающих этот сюжет, стоит «нынешний год». Предок-Дракон умрет.
Циньцы [185] Жители империи Цинь, опасавшиеся смуты после смерти императора. принялись говорить друг другу:
О, тогда нам, подданным, лучше уходить.
Как ушли к Персиковому источнику, [186] Персиковый источник — образ вечной безмятежности, отгороженности от суеты мира, сформированный в поэме Тао Юаньмина (365–427), Ли Бо соединил истории, взятые из разных источников (хроника и литература), для передачи своей излюбленной мысли о спасении от суетного и гибельного мира в отшельничестве.
Так и отгородились от уплывающих вод [187] Уплывающие воды — здесь это сложный образ, во-первых, быстротекущего и невозвратного времени, во власти которого находится бренный мир, во-вторых, разложения, упадка, деградации, неизбежно наступающих в этом мире с течением времени. на тысячи вёсен. [188] Тысячи весен — для передачи понятия «тысячи лет» чаще использовалось словосочетание «тысячи осеней», но Ли Бо поставил «вёсны», чтобы связать это солнечное возрождение природы с вечным цветением весенних персиков в краю вечного покоя.

С духом осени Жушоу [189] Жушоу — дух седьмого месяца года по лунному календарю, первого месяца осени, увядания, начала жатвы; изображается летящим на двух драконах и со змеей за левым ухом. приходит время золотых ци , [190] Золотые ци — золото (металл) как один из пяти основных элементов китайского мироустройства соотносится с западом и осенью, ци в древнекитайском языке обозначало время, сезон, один из 24 периодов года, дополнительным значением могут быть также и те частицы энергии, из которых, по китайским метафизическим представлениям, рождается вещный мир; глагол, стоящий в этой строке, комментаторами понимается по-разному — либо как «вводить, приглашать», либо как «убивать, разить» (осенним холодом).
Над Западной твердью [191] Западная твердь — метоним осени (Северная твердь — зима, Южная — лето, Восточная — весна). тетива луны [192] Тетива луны — образ молодого месяца, изогнутого, как лук с натянутой тетивой. Стоящее в этой строке слово «море», скорее всего, обозначает не море как таковое, а озеро — тоже бескрайний водный простор, тем более что в это время Ли Бо находился в Цюпу, где осенью реки и озера сливаются в огромный массив воды. блестит, словно над морем.
Осенняя цикада кричит на перилах,
У чувствующего существа печаль не стихает.
Где же добрые времена? [193] Где же добрые времена? — дословное воспроизведение строки из стихотворения Се Тяо (V в.), одного из наиболее почитаемых Ли Бо поэтов.
Веленьем Неба [194] Веленье Неба — стоящее в оригинале слово да юнь комментаторы толкуют либо как «судьба, удел», «веленье Неба», либо как «судьбы государства». происходят внезапные перемены к худшему,
Холодает, поднимается злой ветер,
Ночь длинна, звезды исчезают.
Печально так, что слова невыносимы,
И скорбная песнь длится до света.

В Северной Пучине [195] Северная Пучина (Бэй мин — Северная бездна, Северный океан, Северное море) — топоним мифологической географии. есть гигантская рыба, [196] Гигантская рыба — в стихотворении описывается мифическое существо, именуемое Гунь (это название условно переводят как «кит»), которое, по Чжуан-цзы (гл. «Странствия в беспредельном»), имеет невероятно огромные размеры, плавает в Северной бездне, а потом превращается в гигантскую птицу Пэн (иногда переводят как Феникс, что также достаточно условно) и стремительно взмывает в небеса. Любопытна терминологическая перекличка с иудейско-христианскими представлениями. Огромная рыба, упоминаемая в синодальном переводе библейской книги «Бытие», в ивритском оригинале названа «Таниним», что в современном иврите обозначает крокодила, а в древнем, по мнению палеобиологов, являлось неким родовым обобщением, включающим гигантских обитателей как воды, так и воздуха, т. е. это обобщенный образ существа, способного и летать, и плавать, что недвусмысленно апеллирует к китайскому «Гунь-Пэн» (а «кит», который в синодальном русскоязычном тексте проглотил Иону, в ивритском оригинале — просто «большая рыба»).
Ее тело достигает нескольких тысяч ли .
Она выбрасывает вверх фонтан в три снежные горы,
Заглатывает сто потоков воды.
Двинется — море начинает бушевать,
Силой нальется — взлетит ураганом.
Я смотрю, как она вздымается в небо
На девяносто тысяч ли , и ее не остановить.