Эйс Криге - Бесприютное сердце (сборник)

чтобы наша быстрота никогда нас не покидала, никогда,

чтобы наши моторы никогда не смолкали, никогда,

чтобы зенитки никогда не встречали нас, никогда,

чтобы фабричные гудки и сирены

никогда не предупреждали детей, никогда,

чтобы женщин мы застигали врасплох,

прежде чем они доберутся до подвалов,

и чтобы мы достигли моря

где рыбы никогда не станут стрелять в нас, никогда!

прежде чем самолеты врага

поднимутся с аэродромов,

чтобы мы смогли обернуться назад и увидеть,

как день восходит

над золотыми деревнями

и светлыми городами,

объятый пламенем, белей

и ослепительней рассвета.

Sic transit gloria mundi...

Всякая плоть - трава.

Te Deum laudamus...

Дай нам веселья! Дай нам радости!

И да приидет царствие Твое,

Твое - в небесах,

наше - на земле!

Слава Иисусу Христу!

Низвергайтесь в руины, больницы,

и школы, и клиники!

Горите во пламени,

библиотеки и богадельни!

Мы сровняем вас с землей,

чтобы новая Испания

воздвиглась над вами.

И вы, бледные и смиренные,

вы, едящие траву и просящие хлеба,

вы, никогда не умевшие читать и писать,

вы, что сражаетесь

в снегах и во льдах Теруэля,

на пустых и холодных склонах Сомосьерры,

в грязи траншей под Мадридом,

на иссохших равнинах Эстремадуры,

на медно-красных берегах Гвадалквивира,

под палящим солнцем Кордовы,

вы, что сражаетесь

за грифель и доску,

карандаш и перо,

чтобы читать и писать...

Смерть вам! О, смерть вам

в вашей нужде и бедности

и благословите нас,

потому что вы обретаете

царствие небесное!

Смерть вам, рабочие в норах!

Смерть вам, цыгане в пещерах!

Смерть вам, безземельные крестьяне,

мы дадим вам сегодня кусок земли

черную дыру в земле,

шесть футов на три

на ваше счастье.

Смерть вам, демократы, республиканцы!

Смерть вам, анархисты, безбожники!

Смерть вам, красные толпы!

Смерть вам, католики,

не хотящие петь

в нашем священном хоре!

Смерть вам, дети и женщины

тысячи, сотни тысяч!

Смерть вам, зародыши во чревах матерей!

(Там юноша на кресте,

и на нем терновый венец.

Печальны его глаза,

печальней, чем капли дождя,

и раны его кровоточат

всегда, беспрерывно,

капля за каплей

теплая кровь

падает на мир.

Молитесь ему,

он поймет,

он простит...)

Смерть тебе, будущее! Смерть тебе, надежда!

Смерть вам, любовь и сострадание!

Смерть тебе, Испания!

Слава Иисусу Христу!

МОЛИТВА МОЛОДОЙ ЛУНЕ

(охотник-бушмен молится в своем

последнем убежище в горах)

Молодая луна,

что над миром видна,

слава тебе, луна,

слава тебе,

молодая луна!

Молодая луна,

золотая луна,

белая луна,

черная луна,

с небесного дна

говори со мной

о темных вещах

выше горы,

глубже ущелья,

теплее ветра,

холоднее снега,

молодая луна,

большая луна,

говори со мной

о темных вещах!

Расскажи о духе великом

с незримым ликом,

скользящим бликом

над горным пиком,

что парит в вышине

в звездном огне,

во тьме, в тишине,

и познать его не дано,

он грозен и нем,

он висит надо всем,

но к нему давно

сердце обращено.

Слава тебе,

молодая луна,

скажи мне, скажи

хоть что-нибудь,

слава тебе, луна,

скажи мне хоть слово,

молодая луна.

Но выйдет солнце,

золотой калебас.

"Спустись", - я кричу

тебе в небесах,

тебе одной,

склонись надо мной,

о беде моей подумай,

о смерти угрюмой,

о грозных врагах,

что стоят стеной.

Над глубиной,

над юдолью земной

склонись надо мной

тихо шепни,

дай мне ответ

"да" или "нет":

смогу ли сегодня поесть.

Молодая луна,

седая луна,

что в рассвете видна.

Молодая луна,

ледяная луна,

над горами одна

говори со мной

о привычных вещах,

пошли мне весть:

смогу ли сегодня поесть?"

Слава тебе, луна,

молодая луна,

голубая луна,

ты, что еле видна.

СОЛДАТ

В сухом запустении

блеклого мира,

который скользит, рассыпаясь, течет

в неизвестность, в неясность,

под небом пологим

один

вдоль пыльной травы через пустыню

идет

солдат.

К форту Ваджир - туда, туда,

где первая всходит звезда.

И вот

молодой солдат

один.

Один

с тем, что в сердце несет,

с тем, что в душе горит,

заброшен, скрыт и забыт.

Кто увидит - сразу поймет.

Один

среди вечерней пустыни,

а сумрак, смутный и синий,

густеет, как пыль на тропинке,

и все громче стучат ботинки.

Форт Ваджир

другого оазиса нет в глухомани,

куда тропы верблюжьи ведут в тумане,

где ветер полдневный, вздыхая, по листьям скользит,

где вечером гаснет жара и прохлада сквозит,

где ночью над пальмами ярко сияет луна,

где темный колодец водою налит дополна

всего лишь один оазис в этой глуши,

где еда и питье, где слышны разговоры в тиши

до него далеко, - туда, туда,

где первая всходит звезда.

C каской на голове,

с ремнями на груди,

с флягой на боку

и винтовкою за спиной

он шагает, взметая пыль,

одинокая, бледная точка,

и все глуше, и все смутней

ужасное небо над ней,

ужасная почва под ней,

где свет и тень

влились в ночь и день,

где смешались и тень и свет,

где ни дня, ни ночи нет.

К форту Ваджир - туда, туда,

где первая всходит звезда.

Одинокая блеклая точка

в поблекшей вселенной.

Но покуда солдат идет,

идет,

все так же идет

через пустыню вперед, вперед,

становится тень его

все длинней на пыльной тропе

и тянется наискосок

от обломка скалы до обломка скалы

в колючки, в щели, в углы.

Тень солдата - темна, тяжела

на тропу легла.

Тень солдата - темна, тяжела

на пустыню легла.

Тень солдата - темна, тяжела

на Африку легла.

И черна, и грозна, и тверда, и горда,

тень солдата - темна, тяжела

на всю планету легла.

К форту Ваджир - туда, туда,

где первая всходит звезда.

ЦВЕТЫ ИЗ КАПСКОЙ ЗЕМЛИ

Здесь - ничего.

Лишь песок и черная лава,

стервятники,

колючий кустарник,

и повсюду

только пустыня,

одинаково

грязно-желтая:

сплошной

застарелый гнойник.

И здесь,

прямо возле тропы,

одинокий крест

над могилой

солдата,

одинокий крест,

две грубо сколоченных планки,

отодранные

от ящика из-под консервов.

На перекладине

имя солдата,

дата смерти,

личный номер

и номер части.

Ветер пустыни

летит над пустыней

как будто скучая,

конца не чая

скитанью.

Он хлопает ветхим брезентом

нашего грузовика,

вулканической пылью

свивается в смерчик,

затем утихает.

Опять поднимается,

тащится неохотно