Уильям Шекспир - Сонеты

Чем пристальней всматриваешься в сонеты, тем настойчивей становятся сомнения в справедливости изложенной нами теории. Уж слишком различны сонеты и по настроению, и по самому характеру выраженных в них мыслей и чувств. И невольно склоняешься к тому предположению, что сонеты Шекспира не образуют единого сюжетного цикла; что Шекспир ведет в них речь не о двух, а многих лицах; что отражают они самые различные факты столь мало известной нам биографии великого драматурга и поэта, так как они были написаны в разное время и в разных обстоятельствах жизни. Откуда, например, известно, что подавляющее большинство сонетов обращено к одному другу? Почему не предположить, что многие из этих сонетов воспевают возлюбленную? Как мы уже говорили, в ту эпоху у дружбы и у любви был единый язык. Поскольку на английском языке прилагательные не имеют родовых окончаний, текст сонетов в подавляющем большинстве случаев не дает нам ясного ответа, и русскому переводчику шекспировских сонетов приходится тут полагаться на собственное чутье.

Заметим, что теория о том, что большинство шекспировский сонетов воспевают друга, была впервые выдвинута английским шекспироведом Мэлоном лишь в конце XVIII века. До этого господствовало мнение, что в большинстве своих сонетов Шекспир говорит о своей возлюбленной.

Все эти теории, кроме того, неправильно расценивали самый жанр шекспировских сонетов. Конечно, эти сонеты выросли из личных переживаний. Правда Флетчер заявил в предисловии к своему сонетному циклу, что «можно писать о любви, не будучи влюбленным, как можно писать о сельском хозяйстве и самому не ходить за плугом». Однако сонеты Флетчера, как вообще все его творчество, формалистичны и холодны. От шекспировских сонетов веет огнем живых чувств. Нашлись, правда, бездушные критики, не почувствовавшие их живого дыхания. Так, например, в XVIII веке английский шекспировед Стивенс не увидел в сонетах Шекспира ничего, кроме аффектации и бессмыслицы. Известный немецкий шекспировед Делиус утверждал, что Шекспир пережил все то, что описано в сонетах, лишь в воображении: сонеты Шекспира, согласно толкованию Делиуса, — далекие от жизни «воздушные замки», которыми тешил себя поэт мечтатель. Некоторые иностранные шекспироведы считали, что шекспировские сонеты являются либо риторическими упражнениями, либо мадригалами, написанными к случаю.

Иного мнения держались поэты-классики. По мнению Гёте, «в шекспировских сонетах выстрадано каждое слово». Вордсворт назвал сонеты «ключом, которым Шекспир отпер свое сердце».

Замечательно, что русская критика и русское шекспироведение всегда находили, что шекспировские сонеты отражают действительно пережитое самим поэтом. Белинский относил шекспировские сонеты к «богатейшей сокровищнице лирической поэзии». («Разделение поэзии на виды и роды. — Лирическая поэзия»). «Основы житейской философии Шекспира выросли на почве пережитых им и отразившихся в сонетах жизненных испытаний», — писал Н. И. Стороженко. («Сонеты Шекспира в автобиографическом отношении»). Сонеты Шекспира — лирические произведения. И все же в самых отношениях поэта к возлюбленной есть некая эпическая примесь — явный отзвук средневековой поэзии. Сам Шекспир говорит, что образ его возлюбленной был предугадан старинными поэтами, слагавшими стихи «во славу дам и рыцарей прекрасных» (сонет 106). Милый сердцу «лик» (image) запечатлен еще в «древней книге» (сонет 59). Конечно, были в действительности и «светлоокий» друг и «женщина, в чьих взорах мрак ночной» (сонет 144). Были и многие другие дружеские и любовные встречи. Но все эти лица соединились как бы в единый поэтически обобщенный образ.

В строгую форму сонета Шекспир внес живую мысль, подлинные, напряженные, горячие чувства.

И если своеобразие шекспировской драматургии заключалось в том, что сквозь традиционные формы, еще во многом связанные со средневековьем, прорывался дух нового времени, реалистическое восприятие действительности, то в шекспировских сонетах сквозь свойственную времени идеальную отвлеченность образов пробивается как бы из подпочвы утверждение превосходства живой, неприкрашенной действительности:

Знаменитый сонет 130, из которого мы процитировали эти строки, заслуживает особого внимания. Мысль о превосходстве природы и жизни не только над искусственностью, но и над искусством неоднократно встречается у Шекспира. Цель искусства, по словам Гамлета, заключается в том, чтобы «держать зеркало перед природой». Величайшей похвалой тем розам, которые вышивает Марина («Перикл»), является то, что они — «сестры природным розам». Художник может лишь «стремиться превзойти живую природу» («Венера и Адонис»). Фантазия художников, по словам Энобарба («Антоний и Клеопатра»), на картинах, изображающих Венеру, превосходит природу; но тут же Энобарб говорит о том, что Клеопатра превосходит эти картины. Нарастание внутренней эмоции у Шекспира идет не от естественной простоты к пафосу риторической пышности, но, наоборот, от риторической пышности к естественности [5] Нам это впервые стало ясно после прочтения сонетов в переводе С. Маршака, и мы это тотчас же проверили на многочисленных других шекспировских текстах. . «О, посмотрите сюда, женщины, — восклицает Клеопатра перед умирающим Антонием, — истаял венец земли… Ах, увял венок войны…» А потом, в момент глубочайшего горя, она сравнивает себя с простой деревенской девушкой… Перед смертью Клеопатра просит принести ей царственную мантию и надеть ей на голову венец. Но в последующих своих словах она как бы сходит с престола на землю: она вспоминает о «кудрявом Антонии» и сравнивает аспида с ребенком, сосущим ее грудь… Первый актер, читающий монолог Гамлета, начинает с пышной декламации и сугубо театральных жестов. Но в конце монолога мы слышим в его голосе тревогу живых, правдивых чувств, и тогда его лицо бледнеет, а по щекам текут слезы. В этом, как нам кажется, одна из основ поэтики Шекспира.

Остановимся на содержании шекспировских сонетов. В них заключены не только чувства, но и размышления. Именно насыщенность мыслью прежде всего отличает эти сонеты от их бесчисленных современников.

Породившая творчество Шекспира эпоха, по определению Энгельса, — «величайший прогрессивный переворот, пережитый до того человечеством». Казавшиеся в течение столетий незыблемыми и вечными, старинные феодальные отношения начинали разрушаться. Развивалась торговля, росли города. Корабли «купцов, искателей приключений», — как их называли тогда, — эти, по выражению современника, «деревянные кони», — двигались по огромным пространствам ранее неведомых морей. И подобно тому как раздвинулись географические горизонты, раздвинулись и горизонты умственные. Это была эпоха становления нового сознания. Философ Фрэнсис Бэкон, ниспровергая так называемые «вечные истины» средневековых схоластов, призывал к созданию науки, основанной на опыте, на изучении вещей. Центральное место в мировоззрении Ренессанса занял человек. Живые чувства человека вторгались в литературу и поэзию. Сонеты Шекспира были типичным выражением своего времени.