Эдгар По - Т. 1. Стихотворения и поэмы Эдгара По в переводе Константина Бальмонта

Некая звезда открыта была Тихо-Браге, она появилась внезапно на небесах — достигла в несколько дней яркости, превышающей яркость Юпитера, — затем также внезапно исчезла и никогда с тех пор не была более увидена.

santa maura — некогда deucadia.

Сапфо.

Этот цветок весьма отмечен Леуэнхёком и Турнефором. Пчела, отведавшая его, пьянеет.

Клития ChrysanthemumPeruvianum, или употребляя более известное выражение, подсолнечник — что непрестанно обращается к Солнцу, прикрываясь, — как Перу — страна, откуда он родом, — дымкой росы, которая прохлаждает и освежает его цветы днем во время наиболее жестокой жары. — В. de St. Pierre.

Его разводят в королевских садах в Париже, известный разряд змеевидного алоэ без колючек, большой красивый цветок которого выдыхает сильный запах ванили во время своего цветения, весьма кратковременного. Он расцветает около июля месяца; вы замечаете тогда, как постепенно раскрываются его лепестки, распускаются, вянут и умирают. — St. Pierre.

Можно находить на Роне красивую лилию из рода Валиснерия. Стебель ее тянется на протяжении трех или четырех футов — поддерживая таким образом венчик в речной зыби над водой.

Гиацинт.

Есть Индусское предание, что Купидон был впервые увиден плывущим на одном из этих цветков вниз по реке Гангу, и что он все еще любит колыбель своего младенчества. (Nelumbum — розовый лотос. К. Б.).

И чаши златые, полные благовоний, которые суть молитвы святых. — Rev. of St. John.

Гуманисты утверждали, что Бог должен быть разумеем как имеющий воистину человеческий облик. — См. Clarke's Sermons, vol., p. 26.

Все свойство замысла Мильтона вынуждало его придерживаться языка, который, как показалось бы на первый взгляд, приводил его к их учению; но немедленно убеждаешься, что он охраняет себя от обвинения в приверженности к одному из самых невежественных заблуждений темных веков церкви. — Dr. Summer's Notes on Milton 's Christian Doctrine.

Мнение это, несмотря на многие свидетельства обратного, никогда не могло стать достаточно общим. Андей, некий Сириец из Месопотамии, был осужден за это мнение, как еретик. Он жил в начале четвертого века. Ученики его назывались Антропоморфисты. — См. Du Pin.

Среди малых поэм Мильтона есть такие строки:

И дальше,

Незримые — слишком малые, чтоб быть зримыми. — Leqqe.

Я часто замечал особенное движение светляков: — они собираются все вместе, и разлетаются, из общего средоточья, бесчисленными лучами-радиусами.

therasaea или terasea, остров, упоминаемый Сенекой, который, в один миг, возник из моря на глазах изумленных моряков.

Вольтер, говоря о Персеполисе, рассказывает: — «Я хорошо знаю восхищение, внушаемое этими руинами — но замок, воздвигнутый у подножия цепи бесплодных утесов — может ли он быть совершенством искусств!»

«О, волна» — ula deguisi Турецкое название; но на собственных ее берегах ее зовут Бахар Лот или Альмотана. Несомненно, более чем два города погрузились в «Мертвое Море». В долине Сиддим их было пять: — Адма, Зебоим, Зоар, Содом и Гоморра. Стефан Византийский называет восемь и Страбон тринадцать (потопших) — но последнее без всякого основания. Говорят (Тацит, Страбон, Иосиф, Даниил, Hay, Маундрелль, Троило, д'Арвьё), что после чрезвычайной засухи, останки колонн и стен видимы над поверхностью воды. В любое время года, эти останки могут быть увидены, если смотреть вглубь в прозрачное озеро, и на таком расстоянии одни от других, что вполне допустимо существование нескольких поселений на пространстве, занимаемом теперь «Асфальтовым Морем».

Эйрако — Халдея.

Я часто думал, что я четко слышал звук тьмы по мере того, как он проскользал через горизонт.

«Феи пользуются цветами для разговора». — Merry Wives of Windsor.

В Священном Писании есть такой отрывок: — «Солнце не поразит тебя днем, ни луна — ночью». Быть может не всем известно, что луна, в Египте, имеет силу причинять слепоту тем, что спят с лицом, обращенным к ее лучам, на каковое обстоятельство очевидно и намекается здесь.

Говорят, что Альбатрос спит на лету.

Я встретился с этой мыслью в одной старинной английской сказке, которую я не могу теперь достать; привожу по памяти: — Истинная сущность, и, как бы, первоисточник, и происхождение всякой музыки есть весьма приятственный звук, что производят деревья лесов, когда они растут.

Дикая пчела не уснет в тени, если там есть лунный свет. Рифма этого стиха может показаться натянутой.

Она подражает однако В. Скотту, или скорее Клоду Галькро — в чьих устах я восторгнут действительностью впечатления: —

Согласно Арабам, существует промежуточная среда между Небом и Адом, где люди не подвергаются никакой каре, но все же еще не достигают того покоя и даже счастья, каковые полагают они присущими небесному блаженству.

Печаль не исключена из «Аль-Аараафа», но это та печаль, которую живые любят лелеять к мертвым, и которая в некоторых умах походит на бред от опиума. Страстная возбужденность любви, и резвость духа, сопровождающая опьянение, суть наименее святые услады — ценою которых, для тех душ, что избирают Аль-Аарааф своим местопребыванием после жизни, является конечная смерть и уничтожение.