Валентин Коровин - Поэты пушкинской поры

С течением времени Баратынский все больше становился поэтом-философом, философическим элегиком, которого волнуют общие вопросы бытия: жизнь и смерть, история и вечность, расцвет поэзии и ее угасание. Баратынский с глубокой печалью и вместе с тем строго и холодно раздумывал над тем, что поэзия уходит из мира, что поэтическое чувство исчезает под напором «расчета» и «корысти»:

Будущее рисуется мысленному взору Баратынского безотрадным: поэзия умирает, а «последний поэт» бросается в волны Эгейского моря, чтобы соединиться с родственной творчеству морской стихией. В последнем сборнике стихотворений – «Сумерки» (в нем помещено и стихотворение «Последний поэт») – Баратынский писал о трагическом разладе между поэтом и нынешним поколением («Рифма»):

Баратынский понимал, что общечеловеческая мера ценности поэзии потеряна и что причина этого лежит в трагической разобщенности между поэтом и народом («Но нашей мысли торжищ нет, // Но нашей мысли нет форума!..»).

Стихотворения Баратынского в предельно заостренной форме запечатлели гибель благородных порывов человеческого сердца, увядание души, обреченной жить однообразными повторениями, и, как следствие, исчезновение искусства, несущего в мир разум, красоту и гармонию.

Задумываясь о своей человеческой и поэтической судьбе, Баратынский часто оказывался скептиком и пессимистом, но есть у него стихотворение, в котором сквозит тайная надежда, теперь уже сбывшаяся:

Таковы наиболее крупные поэты пушкинской поры. Но, обратив на них внимание, читатель, надеемся, не пройдет мимо гражданских стихотворений М.В. Милонова, Н.И. Гнедича, К.Ф. Рылеева и А.И. Одоевского, философской лирики поэтов-любомудров – С.П. Шевырева, Д.В. Веневитинова, А.С. Хомякова, элегических признаний поэтов второго ряда, у которых вдруг блеснет прекрасное стихотворение («Птичка» Ф.А. Туманского).

Не нужно, однако, думать, будто пушкинская пора в поэзии – время всеобщего согласия и миролюбия. Литературные дискуссии этого периода часто остры, бескомпромиссны и хлестки. Полемические выпады часто обижали и больно ранили сердца многих поэтов, уязвляли их самолюбие. Однако при всех сложностях литературной жизни поэзия пушкинской поры достигла высокой культуры слова и стиха. И этим она обязана, главным образом, Пушкину, глубоко постигшему «стихов российских механизм» и доведшему стих до совершенства. Но виртуозное владение стихом и стилем присуще не только Пушкину. Им обладали и Баратынский, и Языков. Если сравнить Пушкина с солнцем на небосклоне русской поэзии, то наиболее крупные поэты пушкинской поры – большие и хорошо видимые, сияющие красотой поэтические планеты. Как Солнце притягивает к себе всю нашу планетную систему, так и в орбите Пушкина вращаются все поэтические планеты. Но при этом каждая из них была способна вовлекать в свою сферу и более мелкие. Так, спутником Дениса Давыдова стал Е.П. Зайцевский, а Баратынского – Н.М. Коншин.

Пушкинская пора в русской поэзии заканчивается в 1830-е годы. Одни, входившие в литературу поэты (В.Г. Бенедиктов) порывают с поэтическими принципами уходящей литературной эпохи (благородной простотой, ясностью мысли и прозрачностью ее выражения, эмоциональностью, основанной на точной предметности). Другие же (А.И. Подолинский, Л.А. Якубович, как и продолжавший творческую деятельность А.И. Одоевский) предваряют уже многие мотивы следующего периода – лермонтовского.

Пушкинская пора русской поэзии открыла «золотой век» нашей литературы и осталась непревзойденным периодом могучего творческого взлета отечественной музы.

В.И. Коровин

Знаменитый поэт-гусар, герой Отечественной войны 1812 года, партизан, автор басен, гусарских песен и любовных элегий. Друг А.С. Пушкина.