Уильям Блейк - Поэзия английского романтизма XIX века

Опошлено слово одно
И стало рутиной.
Над искренностью давно
Смеются в гостиной.
Надежда и самообман —
Два сходных недуга.
Единственный мир без румян —
Участие друга.

Любви я в ответ не прошу,
Но тем беззаветней
По-прежнему произношу
Обет долголетний.
Так бабочку тянет в костер
И полночь к рассвету,
И так заставляет простор
Кружиться планету.

Когда пред Грацией и Силой
Раскрыл врата златые Сон,
Тогда в душе их образ милый,
Как звезды в море, отражен.
О Ночь, обрызгай их росою
И всеми звездами взгляни, —
И под неверною луною
Да будут верными они!
Укрой их радости от глаз,
И пусть вернутся к нам не раз
Блаженства дни!

О сонмы ангелов и фей,
Не дайте злу коснуться сонных!
И ты, рассвет, зарей своей
Под утро разбуди влюбленных!
Оставьте страхи! Все свершится,
Пока не вспыхнула денница!
Уйдем скорей!

Угасло солнце. Птичий гомон стих.
Летучей мыши промелькнула тень.
И жабы вышли из углов своих
И провожают уходящий день.
От легкого сухого ветерка
Не шелохнется сонная река.

Нет сырости под высохшей листвой,
Нет ни росинки на стеблях сухих.
По раскаленной за день мостовой
Кружится мусор улиц городских.
Соломинки и пыль неровный бриз
По мостовым гоняет вверх и вниз.

Речная рябь колеблет отраженье
Притихнувшего города. Оно
И неподвижно, и полно движенья,
И перемен бесчисленных полно.
Вот погляди — оно меняет вид:
Дробится, расплывается, дрожит.

В пучине, скрывшей солнце, облака
Образовали пепельный заслон.
Как горная вершина, высока
Громада облаков. И небосклон
Над величавой пепельной грядой
Насквозь пронзен вечернею звездой.

Разобьется лампада,
Не затеплится луч.
Гаснут радуг аркады
В ясных проблесках туч.
Поломавшейся лютни
Кратковременен шум.
Верность слову минутней
Наших клятв наобум.

Как непрочны созвучья
И пыланье лампад,
Так в сердцах неживучи
Единенье и лад.
Рознь любивших бездонна,
Как у стен маяка
Звон валов похоронный
Над душой моряка.

Минут первые ласки,
И любовь — из гнезда.
Горе жертвам развязки,
Слабый терпит всегда.
Что ж ты плачешь и ноешь,
Что ты, сердце, в тоске?
Не само ли ты строишь
Свой покой на песке?

Ты — добыча блужданий,
Как над глушью болот
Долгой ночью, в тумане,
Птичьей стаи полет.
Будет время, запомни,
На осенней заре
Ты проснешься бездомней
Голых нив в ноябре.

Последний день из многих дней,
Прекрасных и живых, как ты,
День дивный, не вернется вспять;
О Память! Гимн ему излей!
За дело! Время нам пришло
Былое, плача, воспевать:
Нахмурено небес чело,
Искажены земли черты.

Мы забрели в сосновый лес
На берегу морском;
Легчайший ветерок небес
Дремал в гнезде своем.
Уплыли облака играть,
Тишь волны обняла,
Улыбка на морскую гладь
Небесная легла;
И нам казалось: этот час,
Что свыше послан был,
Из сфер надсолнечных для нас
Сиянье Рая лил.

Сосна вставала за сосной,
Гигантов сон глубок,
Как змей, их натиск вихревой
Скрутил в большой клубок,
Лазурный вздох, певуч и тих,
Им слала высота,
Как у небес, нежны у них
Оттенки и цвета;
Зеленый гребень их дремал,
Подвластен тишине —
Так недвижим густой коралл
На безглагольном дне.

Как тихо все! Малейший звук
Сковало забытье,
И даже дятла частый стук
Лишь углублял ее —
Непрекращаемую тишь!
Дыханье, даже ты,
Спокойное, не возмутишь
Блаженной немоты.
И мнилось: все окрест, что взор
В те миги охватил, —
От трав у ног до дальних гор, —
Круг дивный очертил,
Так дуновенье от него
Магически текло,
Что даже смертных естество
Мир краткий обрело,
А круга центр была она,
Кем дар любви святой
Был принесен тогда сполна
В безжизненный застой.

Мы подошли к прудам с тобой
Под сень сосновых крон —
Как небо малое, любой
Вселенной окаймлен;
Свет пурпурный искрился в них,
Прибрежье оттенив,
Бескрайней пропастей ночных,
Как день, и чист и жив;
Как в воздухе, в прудах росли
Сосновые леса —
Милей, чем у дерев земли,
Их стройная краса;
Там дол, и синева небес,
И солнца белизна —
Пройдя сквозь облачко и лес,
Сияла нам она;
Воды любовь творила там
Из зелени лесной
Благие зрелища, что нам
Не явит мир земной,
И элизейский теплый свет
Все пронизал кругом —
Малейшего движенья нет
В эфире неземном!
Но вдруг завистливо в тиши
К нам ветерок проник —
Так дума злая из души
Прогонит милый лик…
Пусть ты добра и хороша,
Пусть зелен леса свод,
Но Шелли смертная душа
Мятежней тихих вод.

Ярко блещут Стожары,
Несказанная в небе сияет
Луна.
Звонко пенье гитары,
Но лишь с голосом Джейн оживает
Струна.

Неба мрак серебристый
Лунно-звездные нежно согрели
Лучи;
Дарит голос твой чистый
Душу струнам, чьи мертвенны трели
В ночи.

Звездный свет, замирая,
Хочет видеть луны золотую
Красу;
Лист не дрогнет, вбирая
Гармонических струи неземную
Росу.

Звук летит окрыленный,
Раскрывая в ночное молчанье
Окно,
В этот мир отдаленный,
Где любовь, лунный свет и звучанье —
Одно.

Островок лесистых склонов,
Белоснежных анемонов,
Где, фиалковую тень
Влажной свежестью колыша,
Дремлет лиственная крыша;
Где ни дождь, ни ветер синий
Не тревожат стройных пиний;
Где царит лазурный день;
Где, поверх блаженных гор,
Что до плеч в жемчужной пряже,
Смотрят облачные кряжи
В синеву живых озер.