Людмила Зыкина - Песня

Успех оркестра имени Осипова в ФРГ поразил даже видавших виды музыкальных критиков и специалистов. Газеты писали: «Выразительная русская песня безгранична в пространстве и времени, как и удивительная широта породившей ее русской души». И еще: «Со сцены неслись русские народные песни без дешевой сентиментальности и надрыва. На фоне захлестнувшей нас псевдорусской цыганщины старинные песни русского народа оставляют серьезное и солидное впечатление».

В наше время, когда гуманистическое искусство выполняет благородную миссию укрепления взаимопонимания между народами, любой артистический успех способствует этому.

Сейчас в отношениях между СССР и ФРГ многое изменилось к лучшему. Успешно идет процесс разрядки, углубляются связи, в том числе и в области культуры, а это значит, мы еще лучше будем знать друг друга.

Песня, как человек, рождается, живет и, увы, умирает… Но вот песня представлена на суд зрителя-слушателя. Она готова устремиться к своему адресату. Сколько же труда, раздумий и колебаний предшествуют этому моменту! Сколько проблем связано с написанием песни, с ее исполнением! Проблем песенных и околопесенных.

…Мне нездоровилось. Я не смогла принять участие в авторском вечере Серафима Сергеевича Туликова, и предназначенные мне песни отдали другой исполнительнице.

Обложившись горчичниками, я уселась у телевизора, превратившись на этот вечер в зрителя.

Юная, стройная певица, заменившая меня, сразу же мне очень понравилась. Я ей и посочувствовала — понимала, как она волнуется, как ей нелегко.

Раздались первые такты дорогой мне «Лишь ты смогла, моя Россия», и стало грустно на душе: моя «дублерша» скрупулезно и, видно, вполне осознанно копировала все мои интонации, даже мельчайшие «добавочные нотки». «Зачем? — вырвалось у меня. — Добро бы в дружеской пародии услышала я имитацию своего голоса».

Кто надоумил способную певицу с красивым голосом отказаться от поисков своего, пусть скромного, но зато своего рисунка песни? Зачем же так беспощадно расправляться с собственной певческой и артистической индивидуальностью?..

Повторяться, конечно, легче, но всякое повторение — это не творчество, а копирование, и даже самая удачная копия всегда хуже оригинала.

К сожалению, много таких примеров нетворческого, несамостоятельного подхода к исполнению демонстрируют телепередачи типа прежних «Алло, мы ищем таланты» или нынешних «Молодые голоса». Выходит на сцену милая девушка откуда-нибудь из Рязани или Оренбурга и поет буквально все без разбора: и старинную русскую заплачку, и современную эстрадную песню. При этом она то пытается копировать Ольгу Воронец, то начинает вдруг петь «под Зыкину». Слушаю я и каждый раз огорчаюсь чуть не до слез…

Такое состояние творческой незрелости особенно опасно в эпоху телевидения, которое обеспечивает юному певцу или певице скороспелую популярность, не подкрепленную твердостью художественных позиций. Леонид Осипович Утесов как-то писал, что до войны артист, чтобы его узнали, должен был гастролировать по стране несколько десятков лет. Сейчас же он может достигнуть этого буквально за пять минут. Лишь первую программу телевидения смотрят 180 миллионов зрителей. Да еще «Орбиту» — примерно 20 миллионов. Значит, аудитория Центрального телевидения — 200 миллионов человек! Достаточно выступить один раз, и наутро тебя уже все будут знать. Но при этом нельзя забывать, что телевидение не только делает известным, но и безжалостно обнажает пороки совсем еще «зеленых» исполнителей, словно показывая их через увеличительное стекло.

Я знаю одну довольно талантливую певицу, которая много гастролирует по стране. Так вот, весь ее «творческий» поиск сводится к тому, что она ставит пластинку с моими записями и заучивает подряд все — от первой ноты до последней. Так повторяются, естественно, и находки, и случайные краски, и еще не найденные интонации.

Ох уж эти подражательницы!.. Порой придумаешь себе какой-нибудь сарафан или платье, с художником споришь да с портнихой. Но показалась в нем на телевидении, а через месяц посмотрела на экран и ахнула: самодеятельный ансамбль — тридцать девчат — все в сарафанах, полностью скопированных с моего…

Я получаю много писем. Авторы делятся со мной своими мечтами, планами. Одни девушки пишут, что их заветное желание «петь, как Зыкина». Другие с гордостью сообщают, что, по отзывам родных или товарищей по работе, их пение напоминает по манере пение Ольги Воронец. Думаю, что это ненужные желания и сомнительные похвалы.

Как-то прочла я статью видного театрального деятеля, народного артиста Казахской ССР Серке Кожамкулова — и просто оторопь взяла. Оказывается, от подражателей и там спасения нет. Среди участников республиканского праздника самодеятельного искусства чуть ли не каждый третий изощрялся в подражании или Муслиму Магомаеву, или другим популярным певцам и певицам.

Одно время мне казалось, что подражательство в эстрадном пении — процесс преходящий, но, как видно, это явление имеет затяжной характер, нанося ущерб самобытности наших талантов.

В 1963 году я выступала в саду «Эрмитаж» в программе «Ветры весенние». С того времени сохранилась у меня любопытная рецензия журнала «Музыкальная жизнь», имеющая прямое отношение к теме нашего разговора: «Людмила Зыкина — певица «русского стиля», последовательниц и подражательниц у нее так много, что иногда начинаешь судить о Зыкиной по этим ее подражательницам. Они исполняют тот же репертуар и, можно сказать, «тем же голосом». Как правило, это делается довольно посредственно, а порой только дискредитирует русскую песню на современной эстраде…»

Наверное, петь надо то, в чем ощущаешь внутреннюю убежденность, что дается, что воспринимается естественно и непринужденно.

Однажды на радио мне предложили спеть «Валенки». Да, руслановские «Валенки». Я решительно отказалась. Исполнение этой песни Лидией Андреевной казалось мне идеалом. Лучше спеть я все равно не смогла бы и ничего нового, своего сказать этой песней не сумела бы.

Художественная самостоятельность, артистическая самобытность — это свое собственное, пусть порой несовершенное, видение мира, людей, творящих историю. А так как люди все разные, то и певец, художник должны по-разному преломлять в творческом сознании свое ощущение мира.

Если же, скажем, один вокалист будет подражать другому, то ни о каком своеобразии видения мира и говорить нечего: разных, интересных, прекрасных людей вокруг нас будут представлять унылые штампы. Шаблон, как известно, требуется в поточном производстве. Там без него просто не обойтись. В искусстве же шаблон невозможен. Искусству нужны индивидуальности, яркие и неповторимые, а не колонна безликих певцов и певиц, похожесть которых между собой заставляет некоторых зрителей поскорее выключить телевизор.