Николай Орлов - Альманах Felis №002: Лики Войны

...Бесконечная, мутная даль
Почернела от дыма и горя,
И людское бескрайнее море
Ледяной прожигает февраль –

Лишь мерцает холодная сталь;
Воет вьюга, и души хоронит,
И как будто сам ветер нас гонит,
И пурга настилает вуаль.

И пылает небесная твердь –
За спиной слышен гром канонады,
И молотят по спинам приклады
Отправляя на верную смерть –

Эту дань собирает война,
Пожирая страну за страною –
Но вот в том, что запахло войною,
Говорят – только наша вина,

Говорят – «сколько их не гони, –
Расплодился народец пархатый!»
Что случись – мы всегда виноваты,
Мы во всем виноваты одни…

...Старики ж говорили всегда:
Где еврей – тут же будет дорога…
Вот и там, от родного порога
Так же гнали нас в ночь, в никуда…

Все я помню – и крики, и лай,
И винтовка мне в спину, винтовка
–«Шевелись!.. Ах, – упала жидовка!
Ну, жидовская морда – вставай!»

И крутилась поземка, как лань,
Те, кто шли, спотыкались о павших,
И мороз, той зимой лютовавший,
Собирал свою страшную дань.

Эх, – тепла бы!... Хоть каплю огня!
Взор мутился, и веки слипались,
И тогда уже все спотыкались
И валились навалом, плашмя.

…Дети, кутаясь, жались ко мне,
Угасало кострище, алея,
И они, все мертвей, все белея
Застывали в том тягостном сне, –

Сколько мне будет сниться та ночь, –
Эти дети, что мерзли навалом?..
Я смотрела, и все понимала,
Что ничем не могу им помочь…

А наутро был страшный восход –
Почерневшие руки и губы!
И нас гнали закапывать трупы,
А потом снова гнали вперед –

Версты, версты во мгле, в забытьи –
Дальний путь в край чужой и немилый.
А вокруг все – могилы, могилы,
Где уснули родные мои!

Пусть их сон охраняют года,
Пусть все то, что и близко, и свято,
Не находит в сем мире возврата,
Но во мне будет живо всегда!

Нет забвенья на этой земле –
Память учит нас больно и строго.
И бежит пред глазами дорога,
И теряется где-то во мгле,

Оставляя лишь их имена –
Бесконечные, жуткие списки…
И записки повсюду, записки,
И молчит предо мною Стена –

Мы молчим… и бегут предо мной
Версты, версты без сна, без прогляда –
Так нас всех выводили из ада
Как потом оказалось – в другой!

Всех, дошедших до «главной земли»,
Оглядел контрразведчик уставший,
Отобрал тех – особо роптавших,
И куда-то их всех увели…

А потом – и еще!.. Мы – в набат!
И зевал особист на работе:
«Да не бойтесь!.. Чего вы орете?
Их – всего лишь в окопы, в штрафбат!»

Как – в штафбат?.. И смотрели с тоской
Мы им вслед, и махали руками!..
Так забрили «жидов» штрафниками
Из-за крови да веры другой.

Эта память, как эхо войны,
Что в моем не кончается сердце
–Приоткрывшая прошлого дверцу,
Я стою у священной Стены…

...Белый аист расправит крыла
И парит над бескрайним простором…
Все я помню – о многих, которых
Друг за другом война забрала –

Тех, что живы в молящих очах
Так, как живы на сердце зарубки –
Тех, – сошедших во глубь душегубки,
Тех, – безвинных, сожженных в печах,

Тех, оставшихся там, на войне
Подарив нам, живущим, надежду,
Тех, чьи звезды Давида с одежды
Стали судьями вечными мне,

Нет забвенья на этой земле! –
И бледнея от горя и боли
Я к иным вопрошаю: «Доколе?
Да доколе же будет сие?!»

Все я помню!...А в дальнем краю
Тот же ад подзабылся, наверно,
И опять та же мерзость и скверна
Там главу поднимает свою –