Хуан Хименес - Испанские поэты XX века
- Название:Испанские поэты XX века
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Художественная литература
- Год:1977
- Город:М.
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Хуан Хименес - Испанские поэты XX века краткое содержание
Испанские поэты XX века:
• Хуан Рамон Хименес,
• Антонио Мачадо,
• Федерико Гарсиа Лорка,
• Рафаэль Альберти,
• Мигель Эрнандес.
Перевод с испанского.
Составление, вступительная статья и примечания И. Тертерян и Л. Осповата.
Примечания к иллюстрациям К. Панас.
* * *Настоящий том вместе с томами «Западноевропейская поэзия XХ века»; «Поэзия социалистических стран Европы»; «И. Бехер»; «Б. Брехт»; «Э. Верхарн. М. Метерлинк» образует в «Библиотеке всемирной литературы» единую антологию зарубежной европейской поэзии XX века.
Испанские поэты XX века - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
«Ветерок постучался негромко…»
Перевод В. Столбова
Ветерок постучался негромко
в мое сердце при свете зари.
— Я принес ароматы жасмина,
ты мне запахи роз подари.
— Мой сад зарастает бурьяном,
и все розы мои мертвы.
— Я возьму причитанья фонтанов,
горечь трав и опавшей листвы…
Ветерок улетел… Мое сердце в крови…
Душа! Что ты сделала с садом своим… {35} 35 Заключительные строки — реминисценция стихотворения П. Верлена «Синева небес над кровлей…» («Le ciel est par-dessus le toit…»): Исходя слезами, О, подумай, что ты сделал С юными годами? (Перевод Ф. Сологуба).
«Сегодня ты будешь напрасно…»
Перевод В. Андреева
Сегодня ты будешь напрасно
искать утешенья страданью.
Умчались, пропали бесследно
феи твоих мечтаний.
Вода застывает, бесшумна,
и сад умирает, безмолвен.
Остались лишь слезы для плача,
лишь слезы… Но лучше — молчанье. {36} 36 Заключительные строки — реминисценция стихотворения П. Верлена «Черный сон мои дни…» («Un grand sommeil noir…»): И одно наяву — Тишина, тишина. (Перевод А. Гелескула).
«И нет в том беды, что вино золотое…»
Перевод Ю. Петрова
И нет в том беды, что вино золотое
плеснет через край хрустального кубка
или сок запятнает прозрачность бокала…
Тебе знакомы тайны галереи
души твоей, дороги снов знакомы
и к вечеру ведущие аллеи,
к закату, к смерти… Ждут уже тебя там
безмолвного существованья феи,
они в сады, где нет весне предела,
тебя однажды привести сумеют.
«Ушедших времен приметы…»
Перевод М. Квятковской
Ушедших времен приметы,
кружева и шелк обветшалый,
в углу — забытые четки,
паутина под сводами залы;
нечеткие дагерротипы
и выцветшие картинки,
недочитанные книжонки,
меж страниц — сухие былинки;
причуды романтики старой,
отжившей моды созданья,
в прошлом вещи — душа, и песня,
и бабушкины преданья.
«Любимый дом, в котором…»
Перевод О. Савича
Любимый дом, в котором
она жила когда-то,
стоит над кучей сора, весь разрушен,
повержен без возврата, —
из дерева скелет
источенный, и черный, и разъятый.
Луна свой свет прозрачный
льет в сны и красит окна серебром
вокруг. Одетый плохо и печальный,
по старой улице бреду пешком.
«На тусклой холстине сумерек…»
Перевод М. Квятковской
На тусклой холстине сумерек
точеной церкви игла
и пролеты сквозной колокольни,
где колеблются колокола,
возносятся ввысь.
Звезда, слева небесная,
прозрачна и светла;
клочком овечьей шерсти
под нею проплыла
причудливая тучка — серебряная мгла.
«Мне бы, словно Анакреону…»
Перевод М. Квятковской
Мне бы, словно Анакреону,
петь, смеяться, бросать на ветер
мудрости горький опыт
и жестокие откровенья,
и пить вино… не смешно ли?
но поймите — так рано поверить
в обреченность — и веселиться
на глазах торопливой смерти.
«Какой сияющий вечер!..»
Перевод М. Квятковской
Какой сияющий вечер!
Воздух застыл, зачарован;
белый аист в полете
дремотой скован;
и ласточки вьются, и клиньями крыльев
врезаются в золото ветра, и снова
уносятся в радостный вечер
в кружении снов.
И только одна черной стрелкой в зените кружится,
и клиньями крыльев врезается в сумрак простора —
не может найти она черную щель в черепице.
Белый аист,
большой и спокойный,
торчит закорюкой — такой неуклюжий! —
над колокольней.
«Землистый вечер, чахлый и осенний…»
Перевод А. Гелескула
Землистый вечер, чахлый и осенний, —
под стать душе и вечным ее смутам —
и снова гнет обычных угрызений
и старая тоска моя под спудом.
Ее причин по-прежнему не знаю
и никогда их, верно, не открою,
но помню и твержу, припоминая:
— Я был ребенком, ты — моей сестрою.
—
Но это бредни, боль, ты мне понятна,
ты тяга к жизни подлинной и светлой,
сиротство сердца, брошенного в море,
где ни звезды, ни гибельного ветра.
Как верный пес, хозяином забытый,
утративший и след и обонянье,
плетется наугад, и как ребенок,
который заблудился на гулянье
и в толчее ночного карнавала
среди свечей, личин, фантасмагорий
бредет, как зачарованный, а сердце
сжимается от музыки и горя, —
так я блуждаю, гитарист-лунатик,
хмельной поэт, тоскующий глубоко,
и бедный человек, который в тучах
отыскивает бога.
«Так и умрет с тобой волшебный мир…»
Перевод П. Грушко
Так и умрет с тобой волшебный мир,
в котором память сохраняет живо
чистейшие из дуновений жизни
и белый призрак первого порыва?
Запавший в сердце голос, и ладонь,
которую во сне не раз голубил?
Все отсветы любви
в твоей душе, в ее небесной глуби?..
Так что ж — так и умрет с тобой твой мир,
твой новый след на старом белом свете?
Горнила жаркие души твоей —
на прах земной работают, на ветер?
«Оголена земля. Уныло воет…»
Перевод М. Квятковской
Оголена земля. Уныло воет
душа на уходящий свет
голодною волчицей. На закате
что ищешь ты, поэт?
Несладко странствовать, когда дорога —
на сердце камнем. Ветер оголтелый,
и подступающая ночь, и горечь
далекой цели! У дороги белой
стволы закоченелые чернеют.
А дальше — горный силуэт
в крови и в золоте. Смерть солнца… На закате
что ищешь ты, поэт?
Поле
Перевод Инны Тыняновой
Вечер вдали умирает,
как тихий огонь в очаге.
Там, над горой, остывают
последние угольки.
Вон тополь, разбитый грозою,
на белой дороге вдали.
Две тонкие ветки больные,
и на каждой — черный листок.
Не плачь! Далеко в золотой листве
найдешь ты тень и любовь!
«Сегодня — хотой, завтра — петенерой…»
Перевод О. Савича
Сегодня — хотой {37} 37 Хота — народный танец-песня, распространенный во многих районах Испании, особенно в Арагоне.
, завтра — петенерой {38} 38 Петенера — см. примечание {31} .
звучишь в корчме, гитара:
кто ни придет, играет
на пыльных струнах старых.
Интервал:
Закладка: