Ян Райнис - Стихотворения Пьесы

А нас, когда новая жизнь расцвела,
Изгнали из отчего края,
И снова над нами злые крыла
Простерла воронья стая.
Живем на чужбине, с бедою борясь,
И родина крепко закрыта от нас.

Без гнева уходим, уходим любя,
И наша любовь будет длиться.
О матушка, мы ведь виним не тебя, —
Тех, кто над тобою глумится.
А новую жизнь еще надо добыть
И слабые искры в огонь превратить.

Расти, созревай, стань сильна и крепка,
Как нива, что бурю стерпела;
Пусть нежность детей твоих, как облака,
Летит из чужого предела.
Ведь узы с тобою нам не разорвать,
Мы те, кто не создан, чтоб забывать.

Мы помним, мы знаем начало начал
И верим в грядущее свято.
Мы знаем судьбу твою, твой идеал
И все, что свершится когда-то.
И вера в нас не убывает.
Мы те, кто не забывает.

«Поведай правду всю!» —
«Борясь за счастие народа,
Мы гибли, пылкие умы,
Наш клич «Да здравствует свобода!»
Сверкал звездою в царстве тьмы!» —
«Звездою в царстве тьмы!

Но дальше, дальше!» —
«Другие с пылкими сердцами
Пойдут по нашему пути.
Да, будут тысячи за нами
По хвое настланной идти». —
«По хвое им идти.

Но дальше что ж?» —
«И хвойный ветр благоухает
Над грустным шествием людей,
И долго сердце сохраняет
Печальный запах тех ветвей». —
«Печальных тех ветвей.

Но дальше, дальше!» —
«Мы будем хвоей похоронной,
Пока народ не победит,
Тогда толпа с листвой зеленой,
О хвое вспомнив, загрустит». —
«И вас почтит!»

Покуда сил хватало нам,
Мы плотничали тут.
Теперь пора и по домам,
Закончили мы труд.

По нашим бревнам, по венцам
Вам ясен план работ.
Мы начертали дома план,
Работать — ваш черед!

Мы в дело первыми впряглись,
Лиха беда — начать.
Вы стены ввысь ведите, ввысь,
Чтоб дело увенчать!

Смелей достраивайте дом,
Как совесть вам велит.
Наш честный труд заложен в нем —
Он долго простоит!

Мы молотом били —
Искры летели.
Мы с помолом спешили,
Жернова наши пели.

Где тишь, бывало, —
Все гулом гудело.
Где искра взлетала, —
Там пламя рдело.

Все смолкло ныне,
Радость уснула.
Все паутиной
Тишь затянула.

Пусть мокнут долы,
И пусть все прожито, —
В нас пламень веселый,
Чуть вспомним прошлое!

Смерч великий всю планету,
Всех и все потряс,
После бури кто-то где-то
Уцелел из нас.

Мысль разорванную вяжем
Тихо в стороне,
Выдуманным прошлым нашим
Счастливы вполне:

«Счастье горше и весомей
Хвори, маеты —
Гроб печали, гроб свинцовый,
Мертвые мечты;

Гроб подняв, лелеять станем
Мир, что нем и тих, —
Жизнь даря воспоминаньям,
Воскрешая их».

Я знаю слово, что тверже всех руд:
Коль духом ты надломился в борьбе,
Коль сам себе в тягость, коль оробел,
Тогда одно лишь поможет тебе —
Труд.

Тебя Веселье скоро оттолкнет,
В беде оставит.
Тебя рукою тощей Мать Забот
Обнимет, сдавит.

«Пусть так. Мы знали, труд свой начиная,
Что ждет нас доля злая».

Предо мною — неведенье,
За мною — забвенье.
Но неудержимо
Кидаюсь в сраженье.

Судьба, красота —
Какое мне дело?!
Так горный ручей
Низвергается смело.

Солнце животворный свет
Посылает всей природе:
Поколенья с давних лет
В мир приходят и уходят,
Но стремление к свободе
В них горит, как солнца свет.

Падет одиночка,
Чтоб встали миллионы,
Чтоб хлынули волны,
Ломая препоны.

Герой пролагает
Дорогу один,
Чтоб вольные воды
Не знали плотин.

Я вновь на старом месте, будто
Всю ночь блуждал я по полям,
Чтоб поводырь привел беспутный
Меня все к тем же рубежам.

И только утром на рассвете
Увидел, бедный путник, ты
Обманные тропинки эти
И вытоптанные следы.

Что ж! Я об этом не жалею!
Пусть сделан только шаг вперед, —
Величественней и яснее
Дворец грядущего встает.

Я знаю голод, знаю и хлад,
Бессилие, слабость, усталость.
Всего не расскажешь, что знаю я, брат.
Все отдано, мало осталось.

Но это не все, что я изучил,
Здесь только лишь сказа начало,
Пусть голос страданья силен и уныл —
Душа его перекричала.

Она еще помнит солнце, весну,
Цветы, соловьиную россыпь,
Просторы лугов и лесов тишину,
Плывущий серебряный остров.

И знает, что есть человеческий дух,
Есть разум и пламень еще не потух.
И я с ними вместе воспряну
И это твердить не устану.

Мы знаем все, что наш народ умрет,
И мыслью этой мы себя не раним,
Она в сердцах звучит за годом год,
И каждый свыкся с этим тайным знаньем.

Но и большим народам, в свой черед,
Бессмысленно с погибелью бороться,
И колокол по ним могильный бьет:

Как и другим, погибнуть им придется,
Чтоб вновь восстать в объятьях благородства.

«Там будет видно, — говорят они, —
Но мы сначала вас поглотим, малых, —
Вот и встречайте благостные дни!
А мы сразимся в битвах небывалых!»

Вам — пламя битв, нам — разума огни,
Мы — семена, мы — духа первородство,
Мы воскресим вас, мы дрожжам сродни;

И все кому погибнуть, пасть придется,
Восстанут вновь в объятьях благородства.

У нас одна надежда,
И боль у всех одна.
Моя тоска вам внятна,
И ваша мне видна.

У всех, кто на чужие
Заброшен берега —
В пески, в болота, в степи,
В суровые снега, —

У всех одна надежда
И в этот горький час —
Что родина воспрянет
И снова примет нас.