Шарль Бодлер - Цветы зла

Легенда была. И рухнула. А Бог с ней. Нам остались крепкие стихи без всякой легенды.

Начнем с краткой хронологии: именно хронология переводов Шарля Бодлера еще двадцать с небольшим лет тому назад находилась у нас под изрядным цензурным запретом! Но воды с тех пор утекло порядочно, притом воды поэтического перевода (увы). Пора строить хронологию.

Насколько удалось установить, первым переводчиком Бодлера на русский язык был поэт-сатирик Дмитрий Дмитриевич Минаев (1835–1899): всего через три года после смерти Бодлера в прославленном ( условно говоря ) журнале «Искра» появился его перевод стихотворения Бодлела «Авель и Каин». Бодлера перелагали «семидесятники» и «восьмидесятники», более же всех сделал в этом поколении весьма широко известный «П.Я.» — Петр Филиппович Якубович-Мельшин (1860–1911). Начав свою работу на каторге в 1879 году, завершил он ее изданием (1909), представившим далеко не все «Цветы зла», но лишь 100 стихотворений из книги, где их почти вдвое больше. Заметим: никак не ранее. К этому мы еще вернемся. В 1905 году были введены смягчения в области цензуры.

Было ясно: кто-то «Цветы зла» в своем переводе вот-вот издаст. Но «вот-вот» растянулось на столетие, да и полнота еще долго была сильно неполной, если можно так выразиться. В частности, «по всей Руси великой» устойчиво бродил слух, что перевод «П.Я» совершенно полный, и если уж делать новый, то тоже полный и поэтическими достоинствами далеко предшественника превосходящий.

«Иммортели» Эллиса содержали значительную часть перевода «Цветов зла». И рецензия на них появилась в раззолоченном московском журнале «Весы» (1904. № 4. С. 42–48) за подписью «Аврелий», что означало «Валерий Брюсов».

Приходится оставить таковую точку зрения на совести Брюсова, как и высказанное четырьмя годами ранее в журнале «Весы» (1904. N4. С. 42–48) загадочное его утверждение (под псевдонимом «Аврелий»), что «… В русской литературе есть добросовестный и во многих отношениях ценный труд г. П.Я., переведшего более 200 стихотворений Бодлэра. Переводы г. П.Я. (Бодлэр. Стихотворения. Мск. 1895 г. и П.Я. Стихотворения. Том II, изд. 2-е. Спб. 1902 г.) дают русскому читателю, если не совсем полное, то достаточно яркое и верное представление о стихотворном творчестве Бодлэра. Меньшее, что должно требовать от всякого нового перевода Бодлэра, это — чтобы он не был слабее предшествовавшего. Переводы г. Эллиса этому требованию не удовлетворяют. <���…> Г-н. Эллис не обладает двумя необходимейшими качествами для перевода Бодлэра: поэтическим даром и знанием французского языка. За недостатком того и другого, каждое стихотворение ставило перед ним неодолимые трудности. Он или бесшабашно расправлялся с ними „по крайнему своему разумению“, не вникая в них глубже, или хватался за те решения, которые были предложены его предшественником. Оставляем открытыми вопросы, насколько сознательны были эти позаимствования и насколько г. Эллис рассчитывал на то, что французский подлинник Бодлэра мало распространен в России ».

«Весы» выходили в Москве как научно-литературный и критико-библиографический ежемесячный журнал, в книгоиздательстве «Скорпион» с января 1904 по декабрь 1909 включительно. Очевидно, что с комплектом «Весов» было знакомо едва ли не все литературное поколение Москвы, начавшее творческий путь до переворота 1917 года — чему автор этих строк свидетель: в начале 1970-х годов поколение это было живо и продолжало заниматься литературой, — наряду даже с теми, кто был лет на десять постарше, пообщаться я успел. Однако именно переводы А. А. Панова (СПб, 1907), Арсения Альвинга (псевдоним Арсения Алексеевича Смирнова) (СПб, 1908), и — наконец — полные «Цветы зла» в переводе Эллиса и с предисловием Валерия Брюсова (!) вышли в Москве, в издательстве «Заратустра» в 1908 году. К этому в 1909 году добавились пусть не совсем полные (100 стихотворений, но больше, очевидно «П. Я.» даже за тридцать лет трудов не смог сделать. Подобный тип поэта-переводчика не редок: проживи Константин Иванов на год меньше — его лучшее в России переложение «Фауста» Гете остало бы незавершенным, меньше, чем в сорок лет директор царскосельской гимназии на уложился бы; а трагически погибший Пантелеймон Петренко, утонувший в кипящей Куре, из 1587 строф поэмы Руставели не успел перевести 141; перевод был закончен репрессированным позднее поэтом Борисом Бриком.