Женя Новиков - kniжka (сборник)

Завтра уезжаю. На Украину. На историческую, так сказать, Родину, блин. Прощайте, латиносы! Всё-таки рука не поднялась прибавить: «поганые». Люди неплохие. Но к деньгам отношение и к тем, кто их имеет (тут ни у кого нет!) и к тем, кто их имеет много, отношение у них свинское. Как будто они (деньги эти) с неба падают. Работаешь, как папа Карло весь год и, дай Бог, на лям наторгуешь. Чем торгуем? Известно! Что тут лучше всего идёт. Боеприпасы. Ну нет, не танки. Я за три года только один продал. И то, случайно вышло. В соседней деревне нефть нашли. Немного, как оказалось, но переполоху было, ой! Вот танк и понадобился. А у меня как раз был, он у меня вместо тачки был. Так, чемодан упакован. И пошёл Мигеля на хер со своими 50ю штуками! На Украине щас такая лафа будет! Приднестровье снова заполыхало. Нужно всё, гранаты, автоматы. А у меня заводик свой в Туле! Вот, я на перевозке сэкономлю! Ох, сэкономлю! Я не я буду.

Уж если надевать джинсы, то – тёмно-тёмно чтобы синие и шитые ярко-оранжевыми нитками чтобы. Какое значение будет иметь для Вас фирма-изготовитель, если Вы в душе – художник. Если Вы в душе – художник (ИЛИ – ХУДОЖНИЦА),то тогда главное для Вас – цвет. Яркий, насыщенный цвет. Вот, Вы, может – в душе, а я – натурально художник, например. Продаю свои замечательные полотна (Горбачёв, Ельцин, Путин, все-все) с 16ти лет. Покупают (а не дёшево), да ещё и хвалят, дескать, какой у Путина нос замечательный, красный. К слову сказать, портрет мой Путина (750\900) стоит уже три сотни баксов. Так что, художники в душе, я, я-то могу себе любые джинсы позволить!

We were walking through water, such a plain and presunsetly still and oh suddenly in the sides of our way it began, no – just in a single burst longing for 9 mins. approx.., not shorter, saying – it had EMERGED the jolly beautiful things. It emerged like only the happenings could (with no comments). And after them the thrower. It was a boy and he told us he`s in search of his friend. The best one. And that it was stolen a face from him (his friend),that is used since then like a mask. A mask of a villain pretending with a help of it to be the very all good and beautiful that exist in the world.

Suddenly one of us saw that boy with a lost face. And then all of us saw him again with a knife in his hand. We saw him hitting his head with this knife and saw a villain, beautiful villain already giving back the stolen. And THEN I WOKE UP AGAIN.

Забрался тут в квартиру. Ну, ночью, как обычно. Хозяева спят. И уже думал уйти тем же путём. Ну потому что – голяк, брать вообще нечего. А потом – злость взяла и пнул ногой господина под шерстяным (без пододеяльника) одеялом. Проснулся он. Никогда не представляюсь, сразу к делу: «Есть у Вас тут что-нибудь ценное, есть?» Он говорит, так запросто, будто мой визит для него – ничуть не удивление: «Зашли бы вчера, можно было холодильник. А то – продал вот. Хотя есть ещё телик. Точно – телевизор есть.»

Где??

Да вон, на кухню идите.

Прохожу, пятясь, даром что спокойняк полный на душе, а он может быть обманчивым. Случалось как-то и дубиной получать по затылку. Случалось. На кухне и правда – телик. Конечно, не плазма, обычный ж\к. Что ж, берём.

– Телик, в общем, как телик. Этот.

– А что, ещё есть один?

– Есть.

– Покажете?

– Да вон, гляньте, над этим висит.

Сначала подумал, чувак рехнутый напрочь. Икона висит. Икона, как икона. Мать с ребёнком. Но, подошёл взглянуть. И, знаете, правда – что-то особенное. и даже не во взгляде матери на дитя, который (взгляд) даже не нежный никакой. А, представьте себе, Мадонна в этом, так называемом телике смеётся. Так, что зубы видать. Я тоже улыбнулся, пожелал спокойной ночи незадачливому квартиранту и на улице этой больше не показываюсь.

Мне всё равно – я ложусь на траву босиком, гляжу в голубую синеву неба, я счастлив каждый вечер.

В этом счастье я забываю, что я один и мне всё равно – насколько.

Потом появляются звёзды и блаженный холод, потом я думаю, что рассвет близко.

Думаю, отдаю себя воспоминаниям – и я снова счастлив и засыпаю в этом и, конечно, я жду рассвета, который разбудит меня снова.

Я – это неосторожный зверь на пути к тёплому морю.

Счастье – спокойствие – смерть – рассвет – вот каждый день моей жизни.

Я боюсь, что дойду до этого моря и стану бесчувственным камнем на его берегу, что перестану различать что-либо в своём счастье, что стану безразличным ко всем в своём одиночестве.

Иногда, просыпаясь ночью, я боюсь.