Константин Аксаков - Стихотворения

На бой! – и скоро зазвенит
Булат в могучей длани,
И ратник яростью кипит,
И алчет сердце брани!

И скоро, скоро… Мы пойдем,
Как наказанье бога,
Врагов стесним, врагов сомнем,
Назад лишь им дорога!

Кто, кто пред нами устоит?
Кто, кто сразится с нами? —
Повергнут меч, повергнут щит —
Враги бегут толпами.

Вперед! На бой нас поведет
Наш вождь непобедимый.
Вперед! и дерзкий враг падет
Иль побежит, гонимый.

Что лучше может быть природы!
Взгляни, как чисты небеса!
Взгляни, как тихо льются воды,
Как на цветах блестит роса!
Послушай – внемлешь ли ты пенье
Неподкупных лесных певцов?
Кто им внушает вдохновенье?
Кто учит языку богов?

Природа, всё она – природа!
Они всегда ее поют:
Как тучи с голубого свода,
Омыв лицо земли, сойдут;
Или когда рассвет туманный,
Играя в водяной пыли,
Им возвестит приход желанный
Светила неба и земли;

Или когда в сияньи чистом
Луна всплывет на небеса,
И блеском томным, серебристым
Покроет воды и леса,
И небо пышно уберется
В блестящий звездами покров,
И пенье соловьев несется —
Неподкупных лесных певцов!

Ах, как приятно было мне
Смотреть на юные таланты —
На грустном жизненном венце
Они блестят, как диаманты.

Как нежно-юные цветы,
Которые златой весною,
Живяся солнца теплотою,
Пускают первые листы,
Они должны иметь большое попеченье,
Пекущийся – и навык и уменье.

В них силы должно пробуждать,
И их лелеять, укрепляя,
И поливаньем освежать,
Но поливать, не заливая.

Их силы слабы, и мороз
Малейший повредить им может, —
Увянет прелесть юных роз,
Когда садовник не поможет.

А ведь каков мороз Москвы?
Как он морозит сильно, дружно!
Искусного садовника здесь нужно,
И вот таков садовник – вы.

И пусть под вашею рукою,
Кропясь учения росою,
Таланты юные растут
И силы смело разовьют!

О, расцветай, изящное искусство!
Украсьте же его собой,
Самарина талант прямой,
И Григоровичевой чувство,

И Максина забавная игра,
И Виноградовой прекрасный голос чистый,
Так сцену оживят достойные артисты.
Пора! давно, давно пора!

Учитель вы и раздувайте
Святую искру в их сердцах
.
Достигнуть цели и греметь в веках.

И от себя пусть каждый возжигает
На алтаре священном фимиам
И рвением к искусству превращает
Сей дом – в священный храм.

Стремите их исполнить назначенье
Талантов истинных своих
И первое на это побужденье —
Патриотизм внушите в них!..

Я видел Волгу, как она
В сребристом утреннем уборе
Лилась широкая, как море;
Всё тихо, ни одна волна
Тогда по ней не пробегала,
Лишь наша лодка рассекала
Воды поверхность и за ней,
Ее приветно лобызая.
Струя лилась вослед, сверкая
От блеска солнечных лучей.
Спокойность чистого кристалла
Ничто тогда не нарушало;
Казалось, небеса слились,
И мир глазам моим являлся:
С двух солнцев в нем лучи лились,
Я посредине колебался.

Зачем я не могу среди народных волн,
Восторга пламенного полн,
Греметь торжественным глаголом!
И двигать их, и укрощать,
И всемогущим правды словом
Их к пользе общей направлять;
Сердец их видеть умиленье,
Из глаз их слезы извлекать
И всё души своей волненье
В отверзтые их души изливать!
Зачем я не могу среди народных волн
Направить свой отважный челн!

Как живы в памяти моей
Мои младенческие лета,
Когда вдали от шума света
Я возрастал среди полей,
Среди лесов и гор высоких
И рек широких и глубоких,
Когда в невинной простоте
На лоне матери природы,
Среди младенческой свободы,
Вослед играющей мечты,
Я наслаждался жизнью полной,
Как наших рек могучих волны.
О, как священны те места,
На них печать воспоминанья,
И легче наши нам страданья
И бремя тяжкого креста,
Когда нам память представляет
Картину прошлых первых лет;
Как дорог всякий там бывает
Для сердца нашего предмет.
Воспоминание святое!
Как живо помню я тебя,
О время детства золотое,
Деревню нашу и себя,
Когда, беспечный друг забавы,
Я был природы целой друг
И не тревожили мой дух
Мечты бессмертия и славы.
Не всё же время унесло!
Я помню тихое село,
Тебя я помню, двор обширный,
С зеленым бархатным ковром,
Тебя я помню, дом наш мирный,
Довольства и веселья дом.
И садик наш уединенный,
Где я так часто, восхищенный,
Цветы сажал и поливал!

Я помню золотые нивы —
Их ветр приветно лобызал,
И земледел трудолюбивый
Серпом златые волны жал.
Я помню рощу, где березы
Шумят тенистою главой
И где роса, как неба слезы,
Блестит алмазной красотой,
Там грусть задумчивая бродит,
Шумят леса – о этот шум!
О, сколько он теперь наводит
Мне грустных и приятных дум.
Мне что-то слышно в нем родное
И непонятное – былое,
Он что-то хочет мне сказать,
Он хочет мне напоминать,
О чем – не знаю, но порою
Люблю в тени густых лесов
Внимать тебе, о шум дерев,
С какой-то сладкою тоскою.
О, кто же разгадает мне,
О чем сей шум напоминает,
О чем так сладко напевает, —
Не о родной ли стороне?
Вот те места, куда желанье
Души моей меня влечет,
И на крылах воспоминанья
Я направляю свой полет.
Я обозрел их с грустным чувством,
Я повторил в душе моей
Картину невозвратных дней —
Как мог, как видел без искусства.
О, как прелестно предо мной
Мое прошедшее предстало,
Какою чистой красотой,
Какою радостью сияло.
Я должен был сказать: прошло,
Тебе не возвратиться боле
Навек, навек – и поневоле
Не плакать сердце не могло.
Но мне осталось утешенье:
Бог человеку даровал
Такое чувство, что мученье
И радость с ним он сочетал.
Оно сопутница страданья,
Оно всё время прошлых дней
Нам представляет у людей,
Его зовут – воспоминанье .

Видал ли ты, когда орел,
Взмахнув широкими крылами,
Далече оставляет дол
И плавает под небесами?
Он смотрит на светило дня,
Он сознает довольно мочи,
Чтоб свет бессмертного огня
Принять на блещущие очи!

Так и поэт, когда мечты,
К нему слетев, его обнимут
И высоко его поднимут
Над миром дольней суеты
И загорится взор поэта
Огнем божественного света,
Тогда-то, в этот час святой,
Творит он силой вдохновенья,
Оттуда сносит он с собой
Свои чудесные виденья!