Генрик Ибсен - Драмы. Стихотворения

Фру Линне.Не сомневаюсь! Но в каком смысле?

Нора.Говори тише. Вдруг Торвальд услышит! Ему ни за что в мире нельзя… Никому нельзя знать об этом, Кристина, никому, кроме тебя.

Фру Линне.Да в чем дело?

Нора.Поди сюда. (Привлекает ее на диван рядом с собой.) Да, видишь… и мне есть чем гордиться, чему радоваться. Это я спасла жизнь Торвальду.

Фру Линне.Спасла? Как спасла?

Нора.Я же рассказывала тебе о поездке в Италию. Торвальд не выжил бы, если бы не попал на юг.

Фру Линне.Ну да. И твой отец дал вам нужные средства.

Нора (с улыбкой). Это Торвальд так думает и все другие, но…

Фру Линне.Но…

Нора.Папа не дал нам ни гроша. Это я достала деньги.

Фру Линне.Ты? Всю эту крупную сумму?

Нора.Тысячу двести специй. Четыре тысячи восемьсот крон. Что ты скажешь?

Фру Линне.Но как это возможно, Нора? Выиграла в лотерею, что ли?

Нора (презрительно) . В лотерею! (Фыркает.) Это была бы не штука!

Фру Линне.Так откуда же ты взяла их?

Нора (напевая и таинственно улыбаясь) . Гм! Тра-ля-ля-ля!

Фру Линне.Не могла же ты занять.

Нора.Вот новость! Почему?

Фру Линне.Да жена ведь не может делать долгов без согласия мужа.

Нора (закидывая голову) . Ну, если жена немножко смыслит в делах, если жена понимает, как нужно умненько взяться за дело, то…

Фру Линне.Нора, я решительно ничего не понимаю.

Нора.И не надо тебе понимать. Я ведь и не сказала, что заняла деньги. Могла же я добыть их другим путем. (Откидывается на спинку дивана.) Могла получить от какого-нибудь поклонника. При такой привлекательной наружности, как у меня…

Фру Линне.Ты сумасбродка.

Нора.Теперь тебе, верно, ужасно хотелось бы все узнать, Кристина?

Фру Линне.Послушай, милая Нора, уж не наделала ли ты каких-нибудь безумств?

Нора (выпрямляясь на диване). Разве безумство спасти жизнь своему мужу?

Фру Линне.По-моему, безумство, если ты без его ведома…

Нора.Да ведь ему нельзя было ни о чем знать! Господи, как ты этого не понимаешь? Он не должен был и подозревать, в какой он опасности. Это мне доктора сказали, что жизнь его в опасности, что одно спасение — увезти его на юг. Ты думаешь, я не пыталась сначала всячески выпутаться? Я заводила разговоры о том, что и мне хотелось бы побывать за границей, как другим молодым дамам. Я и плакала и просила; говорила, что ему не худо бы помнить о моем «положении», что теперь надо всячески мне угождать; намекала, что можно занять денег. Так он почти рассердился, Кристина. Сказал, что у меня ветер в голове и что его долг, как мужа, не потакать моим капризам и прихотям, — так он, кажется, выразился. Хорошо, хорошо, думаю я, а спасти тебя все-таки нужно, и нашла выход…

Фру Линне.И твой муж так и не узнал от твоего отца, что деньги были не от него?

Нора.Так и не узнал. Папа ведь умер как раз в эти дни. Я-то хотела было посвятить его в дело и просить, чтобы он не выдавал меня. Но он был уже так плох — и мне, к сожалению, не понадобилось прибегать к этому.

Фру Линне.И ты до сих пор не призналась мужу?

Нора.Нет, боже избави, что ты! Он такой строгий по этой части. И кроме того, с его мужским самолюбием… Для него было бы так мучительно, унизительно узнать, что он обязан мне чем-нибудь. Это перевернуло бы вверх дном все наши отношения. Наша счастливая семейная жизнь перестала бы тогда быть тем, что она есть.

Фру Линне.И ты никогда ему не скажешь?

Нора (подумав и слегка улыбаясь). Да… когда-нибудь, пожалуй… когда пройдет много-много лет и я уж не буду такая хорошенькая. Ты не смейся. То есть, я хочу сказать: вот когда я уже не буду так нравиться Торвальду, как теперь, когда его уже не будут развлекать мои танцы, переодевания, декламации. Тогда хорошо будет иметь какую-нибудь заручку… (Перебивая себя.) Вздор, вздор, вздор! Этого никогда не будет!.. Ну, что же ты скажешь о моей великой тайне, Кристина? Гожусь я на что-нибудь? Ты не думай, что это дело не причиняет мне больших забот. Мне, право, иногда совсем не легко бывает оправдывать в срок свои обязательства. В деловом мире, скажу я тебе, существует взнос процентов по третям и взносы в погашение долга, как это называется. А деньги всегда ужасно трудно добывать. Вот и приходилось экономить на чем только можно… понимаешь? Из денег на хозяйство я не могла особенно много откладывать — Торвальду нужен был хороший стол. И детей нельзя было одевать кое-как. Что я получала на них, то целиком на них и уходило. Милые мои крошки!

Фру Линне.Так тебе, верно, приходилось отказывать себе самой, бедняжка?

Нора.Еще бы! Ведь я же была больше всех заинтересована! Торвальд даст, бывало, мне денег на новое платье и тому подобное, а я всегда истрачу только половину. Все подешевле да попроще покупала. Счастье еще, что мне все к лицу и Торвальд никогда ничего не замечал. Но самой-то мне иной раз бывало не легко, Кристина. Ведь это такое удовольствие — хорошо одеваться! Правда?

Фру Линне.Пожалуй.

Нора.Ну, были у меня, конечно, и другие источники. Прошлой зимой повезло, я получила массу переписки. Каждый вечер запиралась у себя в комнате и писала, писала до поздней ночи. Ах, иной раз до того, бывало, устанешь! Но все-таки ужасно приятно было сидеть так и работать, зарабатывать деньги. Я чувствовала себя почти мужчиной.

Фру Линне.Но сколько же тебе таким путем удалось выплатить?

Нора.Вот уж не могу сказать тебе в точности. В таких делах, видишь ли, очень трудно разобраться. Знаю лишь, что выплачивала столько, сколько мне удавалось сколотить. Но часто у меня прямо руки опускались. (Улыбаясь.) Тогда сяду, бывало, и начну себе представлять, что вот в меня влюбился богатый старик…

Фру Линне.Что? Какой старик?

Нора.Ах, никакой!.. Что он умирает, его завещание вскрыто, и там крупными буквами написано: «Все мои деньги получает немедленно и чистоганом любезнейшая фру Нора Хельмер».

Фру Линне.Но, милая Нора, что же это за старик?

Нора.Господи, как ты не понимаешь? Никакого старика и не было вовсе. Это просто одно мое воображение. Я просто тешила себя этим, когда не знала, где добыть денег. Ну да бог с ним совсем, с этим скучным стариком. Теперь мне все равно. Не нужно мне больше ни его, ни его завещания. Теперь у меня нет забот, Кристина! (Вскакивает.) О, господи, какая прелесть! Подумать только: никаких забот! Не знать ни забот, ни хлопот! Жить себе да поживать, возиться с детишками! Обставить свой дом так красиво, изящно, как любит Торвальд. А там, подумай, не за горами и весна, голубое небо, простор. Может быть, удастся прокатиться куда-нибудь. Пожалуй, опять увидеть море! Ах, право, как чудесно жить и чувствовать себя счастливой!