Лина Леклер - Встреча (сборник)

Ты ласково мои обнимешь плечи,
И кофе так горяч, и счастье зримо,
А время нас уже, как зерна, мелет,
Но жернов до поры проходит мимо.

Мы с тобою почти влюблены,
Бродит ветер над городом сонным,
У высокой прозрачной луны
Взгляд Христа потерявшей Мадонны.

Дремлют ангелы, тает собор
В легкой дымке, сырой и прекрасной,
Я несу восхитительный вздор,
Ты красивый и очень опасный.

Мы с тобой заблудились вдвоем
В чаще улиц, как в сумерках леса,
В темной арки высокий проем
Стайкой прячутся шустрые бесы.

Лезет тьма и скрипят башмаки
По ступеням натруженных лестниц,
Помнят залы, сады, чердаки
Звоны шпаг и улыбки прелестниц.

Чья-то тень проскользнула в окне
Со свечою, в ладони зажатой,
Мы с тобой столкнулись во сне,
Мой в веках заплутавший вожатый.

И как свечи, угаснув давно,
Словно в пропасть, обрушились в полночь,
Мне увидеть тебя суждено
Только раз и навеки запомнить.

Ярких глаз вороненую сталь
И лица вдохновенную резкость,
Между нами могилы вуаль,
Сердцу больно, тревожно и тесно.

И струится поток серебра
На бегущую вдаль мостовую,
Ты меня сотворил из ребра,
Душу тихо вложив поцелуем.

Любить тебя и странно, и непросто,
Как пламя, как клинок. Не в этом суть.
Я чувствую себя, как малый остров,
Ладони положив тебе на грудь.

И колокол звенел, и шумный рынок
Галдел и торговал. Летела вниз
Багряная листва, как сонм картинок,
На улицу, где мы пересеклись.

Чернела мостовая, плыло небо
И ангел на соборе – в стрелах крыл,
И это не казалось мне нелепо,
Что я жива, а ты когда-то был.

Мы ели вафли, пили горький кофе,
Хоть горечи сейчас хватало всем,
И, путаясь в руинах философий,
Решали на ходу клубки проблем.

В осенней чистоте купался город.
И, кутаясь легко в туман плаща,
Ты мне не обещал удачи скорой,
Как, впрочем, и себе не обещал.

Ты просто говорил, что черти вертят
Планетой, как жонглеры в шапито,
Но нас не напугать оскалом смерти,
Как лес не напугать сухим листом.

Что мы, шагнув за край, не станем пылью,
Как мертвая звезда бросает свет,
И медью старых лип над нами плыли
Проекции предательств и побед.

В любви есть все: и страсть, и жар преград,
И лунная печаль, и солнца тайна…
Влюбляемся мы часто невпопад,
Не так, не в тех, но все же не случайно.

Бледнея, обжигаемся об лед,
И тут же, не боясь, вступаем в пламя,
И ветер дальних звезд, прервав полет,
Как коршун в вышине, кружит над нами.

А тот, кого ты любишь? Он красив,
В глазах его – бои и звон металла,
А если поцелует, будет взрыв,
В котором ты уже навек пропала.

Но как же удержаться, не упасть,
В чудовищную тьму искринкой жаркой!?
Ведь ты ему сама вручила власть,
Как прежде, люд вручал ее монарху.

Исчезла, захлебнулась, умерла,
А после на руках его воскресла,
Как острая горящая стрела,
На миг оцепеневшая над бездной.

У осени багряной на краю,
На самой вековечной острой грани,
Стою я на ветру, одна стою
В потоке не своих воспоминаний.

Прекрасен и трагичен тот сюжет,
Глаза твои сквозь мрак глядят мне в душу.
Ты грустен и устал. Спасенья нет.
А замки на песке гроза разрушит.

Ты таешь, словно дым, ты далеко —
Загадочный король трефовой масти.
Минувшее сквозь нас течет рекой.
Но разве мне прогнать твои несчастья?

Мне только поглядеть разрешено
На гонки без надежд, в проклятом круге.
Я грежу наяву, смотрю кино
И плачу, цепенея от разлуки.

И крови ток сейчас так странно быстр,
И бьется, торопясь куда-то, сердце,
И красно-золотой кленовый лист
На грудь мне опускается согреться.

Напрасно. Ведь не будет ничего.
Любовь моя – лишь сон, лишь нежный призрак.
И нету на пути моем его,
И годы нам, смеясь, бросают вызов.

Как мостик без перил, повисла жизнь
Над пропастью времен, а их без счета…
И все же ты прошепчешь мне: «Держись»,
Скрываясь, словно тень, за поворотом.

Мы сорвались с орбит, мы летим и горим на ходу,
И внизу пустота, и над нами такая же бездна.
Звезды мирно блестят. Только мы, с тишиной не в ладу,
Натыкаемся вдруг на сиянье космических лезвий.

А ведь были, как все. Но прорвали покров суеты,
И погнал, засвистев, нас куда-то пронзительный ветер.
Сквозь сиянье и мглу проступают внезапно черты
Той великой любви, что одна лишь бесценна на свете.

И пылают в душе, новый смысл, новый день обретя,
Все богатство молитв, все каскады сонат и сонетов.
Может, Бог пошутил, нас, как кукол, в ладонях вертя,
Но спасибо ему за занятие детское это.

Я не вижу уже ни планет, ни созвездий, ни нас.
То ли жизнь, то ли смерть, то ли рай, то ли ад и бессилье.
Нас помилуют вдруг или черт нас на рынке продаст —
Мы просыплемся здесь на карнизы космической пылью.

Серебистой золой, что растает, чуть-чуть померцав.
Как знакома душе предрассветная эта бравада…
Говорят, на любовь нет ни времени больше, ни прав.
Только птичьи права. И лети. И иного не надо.

Я слишком волнуюсь, я слишком бледна.
Прости меня, Боже!
Влюбленностью мягко стекает луна
По бархатной коже.

Усталая прядка у уха дрожит
Котенком пушистым,
И листьев осенних в древесной глуши
Мерцает монисто.

Подсвечены тусклым ночным фонарем,
Как желтою свечкой,
Глядят они, как мы наивны вдвоем,
Как в чувствах беспечны.

Мы сеем неясных последствий зерно,
И вспышек, и бедствий,
Нам спичек без меры когда-то давно
Сложили в наследство.

Загадочны ставни и то, что внутри,
И сумрачный город,
Пробили куранты задумчиво три
На башне собора.

И лунная птица вспорхнула легко
С чугунного шпиля,
Есть люди и страны от нас далеко,
А, может быть, были.

Есть люди и страны, и войны, и дым,
И мрак, и пожары,
Мы это, как письма, оставим другим
Сегодня, пожалуй.

Пусть катится время задумчиво прочь
С вельможною статью,
Я знаю, что смерть нам дано превозмочь
В любовном распятье.