Лина Леклер - Встреча (сборник)

А облака сизый дым
Окутал его, как ризы,
Стирая бессильный грим,
Весь мир на клинок нанизан.

Как бабочка на игле,
Он кем-то к стене пришпилен,
И чудится шепот мне
Чертей на церковном шпиле.

Короткая трель смешка,
Корявая тень копыта,
Да только кишка тонка
Нас всех положить под плиты.

И небо горит, кровит,
А время скользит и длится,
И манит костер любви
В бессмертии раствориться.

Мимолетная грусть превращается к ночи в тоску,
Душу рвет на клочки, как нахлынувший ветер, газету,
Топит горечь в луне и легко приставляет к виску
Мрак всех снов и утрат, как мертвящую мглу пистолета.

Это бездна – любовь. Горький дым всех на свете боев.
Все на свете сердца, что когда-то рассыпались прахом.
Вновь ложится она под стального меча острие
И с багряной рекой покидает и тело, и плаху.

При тусклом блеске фонарей
Немало сделано открытий,
Все чувства ярче и острей,
Когда идет кровопролитье.

Плывет луна. Звенят дожди.
Блестит отдраенный булыжник.
Колдуют мрачные вожди,
Ныряя в омут чернокнижья.

Над миром вороны летят,
В лесах блестят глазами совы,
И много дней и войн подряд
Всей жизни рушатся основы.

Играет бисером река
И влажный мрак над нею кружит,
И нить не тронет челнока,
И петли делаются туже.

Но ты во мгле меня нашел.
И грусть светла, и будни сладки,
Хватая шелковый подол
Мгновений сцеженных в остатке.

С полуслова, полувздоха,
Полусмерти, полураны
Медью катится эпоха
Из дырявого кармана.

Полусолнцем, полублеском
Полублик на старой крыше…
Стало в сердце полутесно,
Где надежду полупишут.

И мерцает полумесяц
Над кварталом полулюстрой,
Даже в недрах полусвета
Не бывает получувства.

Полустрасти, полуболи,
Полукрика, полужала…
Мы в сражении с любовью,
Словно в зареве пожара.

Полунежность, полуправда
Нас спалят, не дав согреться…
Я боюсь, что полузавтра
Обернется полусердцем.

Все откроется позже,
Я не знаю, как будет.
Время карты разложит,
Вечность после рассудит.

Серебристою пылью,
Лунным светом на коже,
Мы любовь не убили —
Это важно, быть может.

То совенком взлетала,
То являлась обратно,
Как на лицах вокзалов,
Слез и копоти пятна.

Суета расставаний,
Долгожданные встречи…
Гобеленные лани
Рвутся смерти навстречу.

К их звериному раю,
Где забудутся стрелы,
А в любви не бывает
Ни черты, ни предела.

Кровавое солнце сгорело вдали…
Ни муж, ни любовник.
Две хрупких песчинки в пучине любви,
Мы оба виновны.

Но в этом ни капли нет нашей вины —
Лишь небо да случай,
Мы вместе вернемся с любовной войны,
Слепой и колючей.

Последняя битва на самом краю
Судьбы. И не знаю,
Кто праздновать будет победу свою,
А кто проиграет.

Не знаю, что будет, коль будет, в конце,
А в самом начале
Мы в счастье купались, как пчелы в пыльце,
Тонули в печали.

Не знаю, сольются ли наши тела…
Желали – и ладно!
Но в душу душа этой ночью вошла
Уже безвозвратно.

Захочешь тайн – они к тебе придут,
Захочется любви – отнимут душу,
Смешают ночь и день, сомнут уют
И жизни прежней ход легко нарушат.

Заставят хрупким перлом лечь на дно
И видеть сквозь моря созвездий пятна,
И будут говорить тебе одно,
А выйдет уж совсем невероятно.

Ты будешь ждать цветов, невинных роз,
А вспыхнут, словно свечи, орхидеи…
И тот, кто для тебя был смыслом грез
Тобою, словно куклой, овладеет.

В его ладонях сердце и душа,
И кровь твоя, и плоть – его навеки,
Сама же ты мечтала, чуть дыша,
Об этом непонятном человеке.

Он резок, как клинок, как сотня стрел,
Но нежен, словно шелк. Ты что, ей Богу,
Бледнеешь перед ним! Ведь твой удел —
Идти за ним во след его дорогой.

Прости меня. Им лучше умереть.
В огне сгореть, как куколкам бумажным.
Ведь сердце без любви звенит, как медь,
И что там будет впредь, уже неважно.

Прости меня. Им лучше утонуть,
Исчезнуть навсегда в воронке черной,
Чем в жизни отыскать сухую суть
И разума клевать, тоскуя, зерна.

Пусть лучше их, свистя, пронзит клинок,
Лишая навсегда луны и солнца,
Чем нежная печаль – стеклянный бог
На тысячи осколков разобьется.

Я их сожгу в огне и утоплю,
Но после все равно тебя люблю.

Я могу умереть от любви,
Стать прозрачной и кроткой.
Дремлет город. Мерцают огни.
Спят машины и лодки.

Наших будней любовная быль
Страшных сказок страшнее,
Где-то в замке, за тысячи миль,
Есть жестокая фея.

Это, видно, она обрекла
Нас на цепи и войны,
Мир красив и жесток, как скала —
Высоко и не больно.

Ну, а если обрушиться вниз
Во внезапной отваге,
Это будет с судьбой компромисс,
Это лишь на бумаге.

Небо плачет чернильным дождем
Над картинкой нелепой…
Ну, а фею мы после сожжем,
Чтоб не вышла из склепа.

Мы бродим в городе вечернем,
Неярком, легком и весеннем…
И жизнь записываем вчерне,
Печаль вчерашнюю рассеяв.

И фонари плывут над нами…
Густым графическим рисунком,
Крестами, шпилями и львами
Весь город в прошлое просунут.

Вот так рука в почтовый ящик
Бросает что-нибудь такое,
Что не затронет в настоящем,
Но в прошлом всех лишит покоя.

Горит луна. Блестит булыжник.
И вьются бабочки, колдуя,
Ты на ветру у лавки книжной
Мне губы выжжешь поцелуем.

В витрине пыльные сонеты
И приключений яркий выбор,
В кругу расплывчатого света
Мы заблудились, словно в книге.

И видят нас – наброски тушью —
Забывших время и пространство,
Все те, кто видел здесь в минувшем
И все, кто в будущем дождался.

Уснули в лунном блеске зеркала,
Уснули облака над черепицей,
Уснули неотложные дела
И все, что с нами после приключится.