Нина Искренко - 151 стихотворение

У меня зелёный палец
Я не знаю как мне быть
Может быть зелёный палец
Это признак красоты?

Или это признак счастья
и гражданской тишины?
Или это признак ПРИЗНАК
старой бабушки моей
Признак коммунизма?

Может быть своей рукой
я немного не владею?
Может я совсем позеленею
через год-другой?

Нет конечно, что с тобой?

Может быть зелёный палец
это просто кипарис
или змей какой поганый
ядовито шевелясь
обнимает мир как скатерть
обнимает стол дубовый
может палец мой фиговый
это полюс или флюс
или очевидный плюс?

Может быть зелёный палец
это есть душа вещей
может быть в тарелке щей
или там в Палаццо дожей
есть зелёный палец тоже
может быть он есть на страже
дерзновенья и труда?

Я люблю его конечно
Я кормлю его целую
только очень беспокоюсь
он такой зелёный — что же
это навсегда?

Я лежу в пижаме
посредине ночи
а на самом деле
по полю бегу

В красном красном поле
посерёдке площадь
красная такая
с ГУМом и Кремлём

Я бегу по полю
шпарю по-английски
с тётей Катей Олмстэд
шарики ловлю

Бледные такие
но летать летают
Отпущу — поймаю
снова отпущу

Тётя Катя Олмстэд
в красном-красном платье
Дует сильный ветер
Шарики летят

Мы бежим и дружим
Дует сильный ветер
Мой любимый сзади
с пиджачком в руках

Я кричу — любимый!
Ветер! Он услышал
Он бежит за мною
Он бежит бежит

Если я заржавею
к врачам обращаться не стану
Обращусь я в Металлоремонт
или может быть сразу в Утиль
А потом обращусь я в болванку
в уключину в скважину в дрель
А потом в придорожную красную пыль
А потом уж потом в лебединую белую стаю

живущие в домике на берегу океана
живущие в океане в домашнем кругу
с горизонтом в обнимку
живущие наизнанку
в горизонтальном дыму
поднимающем шторм словно штору
над красной водой
бородой окунаясь в шуршащий
обман как в солонку
живущие мягко мобильно
молитвенно мягко склоняясь к траве
подстригая питая молитвенно мягко
ремни ослабляя болея
любя выжигая ремнем вышивая
срастаясь с травой
головой обнимаясь с травой
принимающей форму тройной запятой
приливающей и отливающей будто живая

Другие могут спать а я все думаю
до тела своего дотрагиваясь голого
А ну как мне моча ударит в голову
И стиснет голову как будто диадемою

И в этой диадеме в Домодедово
погонит или скажем в планетарий
И буду я орать средь звезд как пролетарий
и бить копытом как исчадье адово

А два молоденьких врача
припрут и спросят
Где твоя моча?
Придется показывать им диадему

Тождественность начала и конца
преображает точку перегиба
и наизнанку выворачивает губы
чтоб легче было воду пить с лица

И сросшееся сердце Сына и Отца
охватывает первобытный ужас
и всё земное замирает инстинктивно тужась
когда сползает курица с яйца

Когда стреляя в цель получишь пулю в лоб
о недостигнутой что сокрушаться цели
Не лучше ль на живой кататься карусели
и гоп-ца-ца намазывать на хлеб

Ведь мы с тобой не помним ничего
поскольку мы с тобой с утра глухонемые
Ты отвернёшься что-то вынимая
Я что-то спрячу. Что там? Ничего

У нас игра — ты смотришь мне в желток
Я ножницами режу амальгаму
запарывая на фиг всю мифологему
и молча раздувая щёки просто так

И просто так сирень сгущается в садах
и в плен и в плаванье торопятся утёсы и пигмеи
И лишь кондуктор не спешит поскольку понимает
что с девушкою яаааааа прощаюсьнавсегда

Яйцо такое круглое снаружи
Яйцо такое круглое внутри

Яйцо такое зимнее снаружи
Яйцо такое летнее внутри

Яйцо такое первое снаружи
И в нем такая курица внутри

И три его косые вертикали
как три подкладки в старом ридикюле
как три нимфетки у фонтана Сан-Микеле
как кегли
нынче здесь а завтра
снова здесь

Дусь, а Дусь
Отцепись

Сказано не в свои сани не садись
Из чужого яйца не выкатывайся

Яйцо как саркофаг или копилка
прекрасное как абсолютный танк

Яйцо такое в клеточку как белка
и в нем такой космический инстинкт

Яйцо такое умное снаружи
Яйцо такое нежное внутри

Яйцо такое битое снаружи
и пенополиуретановое внутри

Яйцо такое пасмурное в профиль
все думает до самого утра

Яйцо такое кашляет спросонок
в потемках бродит и на курицу ворчит

Яйцо такое кооперативное наощупь
все чем-то шуршит и подсчитывает

Яйцо не раз товарищей спасало
Яйцо мужало крепло и стреляло
будило нас на утренней заре

и так ужасно надоело
что я его подумала и съела
и вот теперь опять не понимаю
снаружи я или внутри

В натуре я в эфире в фонаре
или в метро
у Курского вокзала

загустевает влага, облако немеет
и обнимает черную трубу
трубе не спится, грубый крик трамвая
ей подпевает
под мостом темно
и хлюпает вода как заводная
как расписные бабочки лесные
летят посвистывают
мокнут на асфальте
авоськи, девочки, конфетные обертки
как будто утро или вечер с ночью
гуляют нежные по лужам для забавы
для осени, для новой теплой куртки
как будто это ничего не значит
как будто просто так для чистой правды
поблескивает денежка у входа
у выхода, у раненой скамейки
в стекле граненом газированной витрины
как будто я тебе совсем другая
а ты рисуешь на заборе дырку
и мне кричишь с той стороны — скорее
я поцелую чтоб никто не видел

приходит пьяный Дед Мороз
и говорит — прости
чего пришел? за что прости?
ну ладно говорю прости
тогда меня и ты