Осип Мандельштам - Сохрани мою речь навсегда… Стихотворения. Проза (сборник)
- Название:Сохрани мою речь навсегда… Стихотворения. Проза (сборник)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент ФТМ77489576-0258-102e-b479-a360f6b39df7
- Год:2016
- Город:Москва
- ISBN:978-5-699-87232-9, 978-5-699-85944-3
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Осип Мандельштам - Сохрани мою речь навсегда… Стихотворения. Проза (сборник) краткое содержание
О. Э. Мандельштам (1891–1938) – великий русский поэт. Его стихи были впервые опубликованы, когда ему было всего девятнадцать лет, а в сорок семь он погиб в пересыльном лагере по дороге на Колыму. Через двадцать лет официального забвения началось постепенное возвращение поэзии Мандельштама читателям. В настоящее издание входят оригинальные стихотворения поэта и проза, исключены детские и шуточные, а также недописанные или не полностью сохранившиеся отрывки. В книгу включены обширные примечания М. Л. Гаспарова, а также вступительная статья О. А. Лекманова. Книга издана к 125-летнему юбилею О. Э. Мандельштама.
В формате pdf A4 сохранен издательский дизайн.
Сохрани мою речь навсегда… Стихотворения. Проза (сборник) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
МОЛОДОСТЬ ГЁТЕ [89]. Текст радиопостановки для воронежского радио. Писалась (при участии НЯМ) в апреле – мае 1935 г., окончательно переделывалась в июле. Сохранилась неполностью. Материалом служила, понятным образом, автобиографическая книга Гёте «Поэзия и правда», некоторые эпизоды (напр., встреча с Готшедом) приведены почти дословно. ОМ отбирает преимущественно сцены, рисующие становление Гёте как человека, приобщение его к мировой культуре, – «эпизоды, характерные для биографии не только Гёте, но и вообще всякого поэта» (НЯМ). Как собственное творчество Гёте, так и история его любовных увлечений отодвигаются на второй план. Места и годы действия намеренно стушеваны.
Хронология изображаемых событий приблизительно такова. 1749–1762, Франкфурт: эпизоды 1–3, детство, школа, народные книги, кукольный театр. Лиссабонское землетрясение. 1763–1764, Франкфурт: эпизод 4, жгут книги, дурная компания, любовь к Гретхен. 1765–1768, Лейпциг: эпизоды 5–6, университетское ученье, картинная галерея в Дрездене, Готшед, Бериш, работа; забегая вперед – пьеса «Гец фон Берлихинген» (1771). 1771, Страсбург: эпизоды 7–8, поездка по Саару, Гердер, одиночество; забегая вперед – роман «Вертер» (1774). Большой перерыв (написанный и опущенный эпизод), 1775–1785, служба в Веймаре. 1786–1788, итальянское путешествие, эпизод 9 (в наброске было: «Сборы в это путешествие – с десятилетней задержкой в Веймаре – заняли целых двенадцать лет»). Влюбленность в Фридерику Брион – 1770–1771, в Лотту Буфф – 1772, в Лили Шенеман – 1775. В первых набросках упоминалась – через письма к Беришу – любовь к Кетхен Шенкопф (1766–1768), страсбургская компания «гениев», народные песни, Гёте между Люциндой и Эмилией («Поэзия и правда», кн. 9). Сохранился перечень лиц, с которыми Гёте должен был еще встретиться (или встретился в утраченных эпизодах): прототип Мефистофеля Мерк, поэты «бури и натиска» Клингер и «сумасброд» Ленц, ученый Лафатер, педагог Базедов.
Стихи «Живу как птица…» (эпизод 5) – вольные вариации ОМ на известные строки из баллады «Певец» «Ich singe, wie der Vogel singt…»; стихи «Кто хочет миру чуждым быть…» даны в переводе Тютчева. Вставлены отрывки из своего стих. «Аббат» и из «Восьмистиший».
Набросок к концовке эпизода «Кто хочет миру чуждым быть…»: «Мораль этой басни ясна: человек не смеет быть униженным. Пять чувств, по мнению летописца, лишь вассалы, состоящие на феодальной службе у разумного, мыслящего, сознающего свое достоинство «я». – Такие вещи создаются как бы оттого, что люди вскакивают среди ночи в стыде и страхе перед тем, что ничего не сделано и богохульно много прожито. Творческая бессонница, разбуженность отчаяния, сидящего ночью в слезах на своей постели именно так, как изобразил Гёте в «Мейстере»… – Конницей бессонниц движется искусство народов, и там, где она протопала, там быть поэзии или войне».
Статьи
Одиннадцать своих статей Мандельштам отобрал и переработал для книги «О поэзии» 1928 г. По большей части он снимал в них приметы отжившей злободневности – замечания об отдельных поэтах, черты борьбы между акмеизмом и символизмом.
Первые, несохранившиеся эссе ОМ относились еще к 1908 г. – о Верлене, Роденбахе, Сологубе. В печати он выступил в 1913 г., когда оформился акмеизм как литературное течение. Программной была статья Утро акмеизма(весна 1913), но она опоздала к подборке манифестов (Н. Гумилева и С. Городецкого) в «Аполлоне», 1913, № 1, и была напечатана только в 1919 г., когда устарела для самого автора. Статья была ответом одновременно на символистскую программу В. Иванова «Мысли о символизме» и на футуристический манифест А. Крученых «Декларация слова как такового». ОМ исходил из простого чувства удивления, знакомого каждому поэту: «вот – не было стихотворения, а вот – оно появилось». Это и означало сообщничество сущих в заговоре против пустоты и небытия (образцом которого он достаточно произвольно называл Средневековье). Подвижные оковы бытия – цитата из Городецкого. Для символистов стихотворение было лишь средством пробудить в душе читателя открывшийся поэту образ миров иных; для футуристов стихотворение было средством потрясти читателя набором звуков, смысл которых был безразличен и только мешал; для ОМ стихотворение – не средство, а цель, самостоятельная художественная постройка, в которой одинаково важен и звук и смысл слов. Слово-камень не предмет для умиления, а материал для построения: этим акмеизм противопоставляет себя чувствам Вл. Соловьева и Тютчева (пересказывается его стихотворение «Problème»). Называя любовь к организму (природа) и организации (культура), ОМ на этом этапе явно отдает предпочтение второму.
Статья О собеседникепродолжает эту тему утверждения создаваемого бытия: поэт должен удивиться собственным словам, а для этого ему нужен единомыслящий, но незнакомый «провиденциальный» читатель. Если читатель близок и знаком, то его реакция предсказуема и неинтересна (примеры из Пушкина и Некрасова), если читателя нет совсем, то нет и реакции (пример из Бальмонта, цитируется его популярное стихотворение из цикла «Очертания снов», 1902); идеал – Друг мой тайный, друг мой дольный из стихотворения Ф. Сологуба, 1898 (характерная обмолвка: у Сологуба сказано «Друг мой тихий…»). Вся статья представляет собой развертывание процитированного в ней стихотворения Баратынского.
Материал, из которого строится стихотворение, безразличен, лишь бы оно было крепко сделано: любая бытовая мелочь может выдержать напор столетий, если ее вырвать из почвы времени, не повредив ее корней (статья Франсуа Виллон). Более того, поэт, как и стихотворение, сам ценен прежде всего неприкрашенным фактом своего существования и не обязан быть нравственно совершенен, а обязан лишь сохранять ту динамику, диалектику, которой держится всякий организм и всякая организация. Таков был и Виллон (Вийон), чью романтизированную биографию пересказывает ОМ и которого открыто уподобляет Вердену, а скрыто – самому себе: диалектическая мысль, что лирический поэт способен к бесчисленным расщеплениям во имя внутреннего диалога, поясняет многое в поздних «двойчатках» ОМ, где один и тот же зачин порой приводит к противоположным концовкам. «Я хорошо знаю, что я не сын ангела…» – цитата из «Большого завещания» Виллона, 38. Антиподом Виллона названа куртуазная поэзия ( «Роман о Розе» XIII в., А. Шартье, XV в.), антиподом Вердена – Метерлинк, автор сб. «Serres chaudes» («Теплицы», ср. «Дано мне тело…»), антиподом поэзии ОМ подразумевается символизм. Н. Гумилев в программной статье «Наследие символизма и акмеизм» («Аполлон», 1913, № 1) объявлял образцами акмеистов в мировой литературе Рабле, Шекспира, Готье и Виллона; публикация статьи ОМ (в «Аполлоне», 1913, № 4) сопровождалась отрывками из стихов Виллона в переводе Гумилева.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: