Николай Зиновьев - Поэтический спецназ России

***
Повсюду ложь, повсюду ложь!
С экранов, со страниц газет.
Я ей кричу: "Меня не трожь!"
Она мне вкрадчиво: "Э, нет.

Ведь ты поэт, ты мне и нужен,
Ты правду пишешь, говорят,
Ты не готов мне стать ли мужем?"
Я стал креститься: свят, свят. Свят!

***
Бессонница, бессонница,
Стол кренится, шкаф клонится,
И кривится окно.

И слышен голос кочета,
И спать поэту хочется,
Как всем ночами, но…

И этому вот "но"
Стихом стать суждено.

Ещё раз о блудном сыне

Блудный сын домой вернулся,
Крикнул в дверь: "Отец и мать!"
Только пыли вихрь взметнулся.
Как же это понимать?

Из дверей священник вышел
В облаченьи, как лунь, бел,
И сказал ему: "Потише,
Я их только что отпел".

Блудный сын на землю рухнул
И лежал так целый день.
Ночью филин громко ухнул,
Тело мёртвое задев.

Всех троих похоронили
За оградкою одной.
И летал ночами филин
У могилок, как родной.

На яхте

Через борт море грозное плещет,
И стою я, почти не дыша,
И в немом восхищенье трепещет,
Как невидимый парус, душа.

Прочь любую земную тревогу
На мгновение или навек…
Ощутивший подобие Богу,
В глубь заката глядит человек.

Караси

Речка пересохла,
Но в густой грязи
Цвета тёмной охры
Живы караси.

Незавидна участь
Их, конечно, но
Русская живучесть
Славится давно.

У вагонного окна

То берёзы, то осины,
А простор вокруг какой!
Ну и глыбища, Россия!
Не смахнёшь её рукой.

СССР был тоже глыба,
И сильнее во сто крат,
Ну и где он? Что, как рыба
Замолчал? Вот так-то, брат

***
Мне надо жизнь переиначить,
Причём, я знаю даже как:
Стать маяком, то есть маячить –
На сотню миль пронзая мрак.

Но стих мой глух и несуразен,
И так грешна душа моя,
Что только место фонаря
Мне предлагают. Я согласен.

***
Союз Советский — вот напасть –
Никак не забывается.
Нельзя забыть ту жизни часть,
Что детством называется…

Мысль, в пыль избитая пятой
Истории и времени.
Но этой пылью золотой
Путь освещаю в темени.

***
Россия в огне заката…
Россия на рубеже…
Россия в кольце захвата…
Россия в моей душе…

Всю снегом тебя замело,
Из рук выпадает перо,
"Россия! — кричу я, — Ро…" –
Мне ужасом рот свело…
А поле белым-бело.

Видение

В мире всё полно любви:
Свист щегла и цвет барвинка.
И вот только лишь с людьми
Получается заминка.

Затевает царь природы
Распри, войны век от веку.
Горек, горек плод свободы,
Богом данной человеку.

Я увидеть чудом смог,
Замерев в смертельном страхе,
Как задумчиво мял Бог
Ткань смирительной рубахи.

Ночной разговор

Вновь больничная палата.
За окном Россия, снег.
У казённого халата
Отыскал я семь прорех.

За окном метель плясала.
"Ты была ль богатой, Русь?"
Мне в ответ она сказала
Отрешённо: "Ну и пусть…

Дело ведь совсем не в этом,
У меня иная суть.
Если мнишь себя поэтом,
Сам поймёшь когда-нибудь".

***
У нас всё меньше мужиков,
Куда ни плюнешь — брокер, дилер.
Если Прогресса путь таков,
Он мне изрядно опостылел.

И мысль свивается в кольцо,
Она найти не в силах брода…
Какое злобное лицо
У прежде доброго народа!

***
Как не предаться тут тоске,
Коль обратишь своё вниманье,
Что жизнь висит на волоске,
А на цепи — существованье.

***
Как скатать Россию в свиток?
Спрятать Родину куда
От всех вражеских попыток
Завладеть ей навсегда?

Горы, долы, нивы, рощи,
Уйму речек и лугов
Деть куда? Не много ль проще
Деть куда-нибудь врагов?

На малой родине

Океански раскинулись степи,
Носит слухи сухая трава,
И над ней, возведённая в степень
Восхищенья, стоит синева.

Ничего себе родина малая!?
Соответствовать трудно такой.
И заря разгорается алая,
И крещусь я дрожащей рукой…

***
А Русь-тройка своих растеряла коней,
Колокольчиков песня погасла,
И стою я у брички, что делать мне с ней?
Решено. Запрягаю Пегаса.

И взлетела под небо исконная Русь,
Ржёт Пегаска, крылами махая,
Мы летим высоко, вековечную грусть
Вместе с прахом с колёс отряхая…

Голая правда

Плачь, классическая лира!
Плачь, Пегас, любимый мой!
В Красной книге — голубь мира.
Значит, в ней и мы с тобой.

"Никакой здесь нет интриги", –
Лира молвила душе, –
До созданья Красной книги
Человек был в ней уже.

Я тому живой свидетель.
Хочешь правду без одежд? –
Горизонт наш дивно светел…
От горящих там надежд.

Беспризорник

Его отвергли люди,
А бес его призрел.
Теперь он мстить вам будет,
А он любить хотел.

Теперь напрасны "ахи".
Темна его душа.
Теперь ходить вам в страхе,
И в спину ждать ножа.

Православный поэт

Сам грешен, пишет он для всех
В ком есть пороки и изъяны.
Не пишет только он для тех,
Чьи предки — обезьяны.

Неслучайный случай

Кто в окно мне постучал?
Да никто. Наверно, ветка.
Я томился и скучал,
Сердце билось редко-редко.

Почему я не ответил
На тот стук? Вот в чём вопрос.
Думал: ветку треплет ветер.
А в окно стучал Христос.