Хайдар Бедретдинов - Сердечная лира

С таким-то нагруженным возом,
С обилием дел и оков
Ее статистический возраст
Длиннее, чем у мужиков.

Прекрасные наши подруги
Тепло нам несут и уют,
Хоть «За бытовые заслуги»
Медали для них не куют!

Жену с любовницей не спутай,
Заначку вдруг не объяви,
Но, в мелочах являя мудрость,
Чужую жизнь не проживи.

Гребень – красный лист кленовый,
Клюв из молнии откован,
Огнестрельные глаза
У дворового туза.

Цветовой ажурной трелью
Красит шею ожерелье,
Переливчатость пера,
Словно отсветы костра.

Крылья ястреба достойны.
Озорной, но не разбойный
Бог куриный полон чар.
Выступает, как гусар.

На забор взлетел с азартом,
Как пловчиха перед стартом,
Тело вытянул вперед,
Атаманский клич дает.

Кто-то кур побеспокоил,
И летит он – царь и воин —
На непрошеных гостей
С грозной радугой в хвосте.

Входишь в лес, как в страну старину
колдовскую.
Здесь живет самый древний народ:
Дятел-плотник стучит и кукушка, тоскуя,
Свою вечную песню поет.

Под вуалью тончайшей с дымком паутины,
Как невесточки, ели стоят.
Я порою срываю случайно небритой
Бородой их ажурный наряд.

Поднимаю бесстыдно я нижние ветки,
Как подол, у зеленых девиц.
И, бывает, стоит совратитель отпетый —
В шляпу спрятав глаза, боровик.

Над тропинкой свисают горстями орехи
И густая листва, как шатер.
Небо синей водой тонко льется в прорехи,
Освещая лесной коридор.

Слышно: «Ку-ка-ре-ку», видно близко
лесничий.
Здесь петух, как на море маяк.
Целым выводком мох населили лисички,
Но корзины полны – пусть стоят.

Вот прошел, раздвигая клюкою траву,
С лубяным туеском старичок.
Еле слышно из чащи пропели: «Ау!»,
А ответил один лишь сверчок.

И выходишь из леса усталый слегка,
Кружит голову хвойный дурман.
Впереди режет взгляд голубая река,
За спиною – зеленый туман.

А вот он и дождик!
Так славно идет
По лужам веселой походкой.
Порой головою до туч достает,
Вздыхая, мол, ну и погодка!

Но он и лучам потесниться готов:
С дождинками солнышко брызнет,
Чтоб было в сезоне побольше грибов
И больше, конечно же, жизни!

Настраивает струны
Невидимый оркестр.
Все голоса июня
Притихли вдруг окрест.

И грянула соната
Стремительно, как вихрь,
Под мощные раскаты
И кличи духовых.

И звуки проливались,
Печали не тая.
Никто не догадался,
Что та печаль – моя.

Замолкли инструменты.
Мгновенье погодя —
Листвы аплодисменты,
Овации дождя.

Пора грибная – страсть чудесная:
Один с природой на один,
Идешь хозяином по лесу,
Грибов всесильный властелин.

То там покланяешься шляпке,
Прильнешь к красивой ножке тут.
И вот становится понятно:
Не ты – они тебя ведут.

Ведут тебя в свой мир прекрасный,
Чтоб поделиться волшебством
Дремучих древних русских сказок,
Поры былинной о былом.

То улыбаются, то плачут,
То прячутся под жухлый лист.
А ты, вдвойне вдруг ставший зрячей,
Становишься душою чист.

И философски размышляешь,
Судьбу и память теребя,
Что не грибы здесь промышляешь,
А ищешь самого себя…

Что тянет нас в лес и болото?
Охота, охота, охота!
Картины природы живые,
Как будто бы видим впервые.

Что гонит нас в лес и болото?
Охота, охота, охота!
И вот, быт покинув охотно,
Мы новые ищем красоты.

Зовет что нас в лес и болото?
Охота, охота, охота!
На лов, за грибами, за дичью —
Тот зов первобытный постичь ли?

Чем любы нам лес и болото?
Забыли мы, что ли, чего там?
О жизни невыбранной квоте
В осенней звучит позолоте.

Что манит нас в лес и болото?
Охота, охота, охота!
От злой суеты оторваться —
С собой ненадолго остаться!

Там, где цапли бродят озером туманным,
Выхожу я осторожно на простор.
Пятернею машет папоротник плавный,
Расстилается долина, как ковер.

По холмам сбегаю вниз, теснюсь в утесах,
Под мостами, мимо сел летит струя,
Обрываются тропинки у погостов —
Люди – гости на Земле,
Но вечен я.

Путь мой долгий до впаденья в воды речки,
Путь мой труден в брызгах, в пене,
как в поту.
Тихой заводью, водоворота речью
И шуршаньем гальки славлю красоту.

Берега за мною вторят гибкий танец,
Обегаю с ними дивные края.
Заколдованные скалы рыцарями встали,
Вслед склонившись, ивы плачут
в три ручья.

В хор могучий звучный бурной речки
Песнь вливается нехитрая моя.
Под луной на свете ничего не вечно —
Люди – гости на земле,
Но вечен я.

Моросит и льет, и хлещет
Без просвета, не в сезон —
По примете самой вещей
Мокрым был опять «Самсон».

В струях вытянулись лица,
Дождь ведет их, как конвой.
Мокнут зданья, мокнут листья,
Мокнет бедный постовой.

Воздух – сетчатый и зыбкий
Из какой-то мутноты.
Как в аквариуме рыбки —
Разноцветные зонты.

Чудится душе усталой,
Будто, к тучкиным губам
Прикоснувшись, заиграла
Водосточная труба.

Гром опробовал литавры
И с размаху – в барабан,
Ветер в сто смычков ударил,
Зазвучал дождя орган.

Льется музыка из тучи —
Как я раньше не слыхал? —
Дружно сыгранное тутти,
Гром последний и – финал.

Солнце! Снято с нас проклятье,
Но немного погодя
Начинает не хватать мне
Щедрой музыки дождя.

Все слабаки готовы ждать, не мучаясь,
Когда придет благоприятный случай.
А сильный человек наоборот —
Он сам удачный случай создает.

Тихо дождь по крыше капал.
Ветер жалобно скулил,
Сердце, как стекло, царапал,
Душу жаркую студил.

Не свистит сверчок за печкой.
Загустела темнота.
Возле самого сердечка
Поселилась маята.

Где ты, ключик, солнца лучик,
Мой волшебный золотой?
В затемнившей сердце тучке
Дверь заветную открой.