Алла Кузнецова - Январский дождь (сборник)

Добро и прелесть яркой доминантой
Ваяли образ девочки-лисенка,
Что одолела липкий полумрак.
Давно ли были куклы, ленты-банты,
Крылатые пеленки-распашонки?..
И вот уже взросленья добрый знак.

Собою всею радуя идущих,
Сияньем глаз спасая мир от скуки,
Витрины отраженная стеклом,
Как солнышко, что обмануло тучи
И, людям протянув лучи, как руки,
С любым и каждым делится теплом.

Когда же – не пойму – успело время
Свершить такое преобразованье,
На радость людям холя этот плод,
Который на камнях нечерноземья
Расцвел веселым предзнаменованьем
Того, что он продлит семейный род.

О люди!.. Позабыв предназначенье,
Ниспосланное матерью-природой,
Желая вознестись над всем земным,
Борясь и совершая восхожденья,
Разгадывая скрытных генов коды,
Подчас пренебрегаем основным.

Средь истин, что люди зовут прописными,
Есть истина истин, звучащая так:
Родные всегда остаются родными,
Не помнящий этого – сам себе враг.

Мы помним родимых, живущих и живших,
Которым приносим цветы в выходной,
Порою – прощенных, порою – простивших,
Немыслимо разных под словом «родной».

Мы всех поминаем в молчании строгом,
А жизнь подаривших нам – чаще иных,
Нередко встречая на жизни дороге
Чужих, что бывают роднее родных.

В общении с ними – легко и привольно,
И радость, и вера в объятьях тугих…
Ты истине этим не делаешь больно –
Живи, почитая и тех, и других.

Дитя березы, солнца и дождей
Из царства, где на троне – Берендей!..
Мой туес, мой дружок берестяной,
Наступит лето – будешь вновь со мной
Нести домой малину иль бруснику
Сквозь шепот леса, солнечные блики,
Стук дятла и беспечное «ку-ку»,
Сквозь камыши на низком берегу,
Сквозь росы трав, не буженных, не мятых,
Восточных склонов, что для нас круты,
Сквозь ливень, что приносит с высоты
В июльский зной желанную прохладу.
Наткнемся на грудастый боровик,
Который нам подарит счастья миг!
Ну, а пока… пересидим морозы
На теплой кухне с чайником курносым,
Где ты хранишь мой лук и чесночок!..
Ладонью глажу палевый бочок
Двойного необычного плетенья,
Все хорошо, а на душе – смятенье:
Опять воспоминания гнетут,
И пролегает в прошлое маршрут…

Трепал деревья ветер хлесткий
И за сучком трещал сучок,
Стоял на бойком перекрестке
Интеллигентный старичок.

Неслась толпа в своем транзите
(В надежде раздобыть кусок),
А он усердствовал: – Купите!..
Купите, люди, туесок!

– Ваш туес, – говорю, – что надо!
Красив!.. Двойной!.. Берестяной!
– Творил любимой для услады,
Когда назвал ее женой!

Хранил нам прошлое и запах
Того родимого леска,
Который код в июльских крапах
Вложил в бересту туеска.

– Да как же Вам его лишиться?!
– Эх Вы, святая простота:
Моя жена лежит в больнице,
Нужны лекарства и еда…

С лихвой всего на жизненном пути,
И есть на что переключить вниманье,
Но если бы мне знать, куда идти,
Пешком прошла бы это расстоянье!

Сумела бы осилить вброд реку,
Не зная благонравнее заботы,
Чем возвратить ту радость старику,
Которой он лишился в злые годы.

Есть трусы, что настороже
Лежат у ног сильнейших мира
И с черной завистью в душе
Ждут смерти своего кумира.

Когда кумира отпоют –
Дань должному отдать не против,
Но тут же грязью обольют,
Вернув долги своей породе.

Вождю удачи не простив,
Мстят за победы и обиды,
Отрепетировав мотив
Для самосуда бывшей свиты.

Забудут, что ползли за ним
К сиянью освещенной рампы,
Что хором слаженным своим
Ему же пели дифирамбы.

И в жажде прошлое громить
Решенье собственное примут!..
Зачем покойников срамить,
Коль «сраму мертвые не имут»?!

Семья – когда в кипенье дел
покоя торжество,
Когда горой один за всех
и все за одного,
Когда глядят глаза в глаза
и веря, и любя,
Когда согласие и лад
зависят от тебя,
Когда на празднике с вином
на всех хватает тем,
Когда приходит сообща
решение проблем,
Где миром соткан жизни холст,
и дряблых стариков
Увозят внуки на погост
по правилам веков,
Где жизни новые ростки
лелеет вся семья,
Где только совесть быть должна
у каждого своя.

Не ропщи на судьбу, не сетуй,
Не гляди на мир с недоверием,
Ты устала ходить по свету,
Одиночество шагом меряя,
Очень трудно по тесным полкам
Неудачи судьбы раскладывать,
Объяснила бы людям толком
Что теперь тебя может радовать?

Жизни долгой светлы старания
На пути служенья науке,
Но твое высокое звание
Не смягчает душевные муки.
Не наукой беда твоя правится,
Не работой заумной и сложной –
Той семьей, что веками славится, –
Нерушимой, здоровой, надежной!

Если б молодость не была глупой,
Если б не была старость слабой,
Не ходила бы грустной да грубой,
Угодив одиночеству в лапы.
Возвратить бы теперь твою молодость –
Так жила бы, чтоб всем запомнилось!..
Семерых подряд родила бы
В гордом звании Истовой Бабы!

Мы с возрастом чудаковаты
На молодой здоровый взгляд…
Я оппонирую, ребята –
«Обстрел», не целясь! Невпопад!..

Чудак – так он чудак с рожденья,
Их среди вас – хоть отбавляй!
Им говорят (прошу прощенья!):
– Ты дурака – то не валяй!..

Беда не в вымыслах досужих,
Что стал глупее тот, кто стар,
Не стынут вовсе наши души,
Но, жаль, дряхлеет их футляр.

И надо вникнуть хоть немножко
В премудрой старости секрет:
Сидит, глядит старик в окошко –
А может видеть целый свет!

Хоть в суть явлений этих не вникала,
Могу судить о них наверняка:
Веселье начинается с бокала,
Пожары века – с крохи-огонька,

Дорога начинается с порога,
С малышки-шишки – корабельный лес,
Писательский талант идет от Бога,
И, значит, начинается с небес.

Одна любовь на струнах скрипки хлипкой
(Хоть летом, хоть метельною зимой)
Во власти слов и в неге с грустью липкой
С тебя же начинается самой!