Игорь Головко - На срыве

Без друзей всегда страдаю,
Листа белого боюсь,
Мозги мыслями терзаю,
Со стихами суетюсь.

Но когда приходит время
Проведенья наших встреч,
Не считаю я за бремя
За друзей костями лечь.

Мне приятны ваши лица,
Ваших душ прекрасный взлет.
Вы судьбы моей частица,
Моей юности полет.

Мне ветер дует в паруса,
В душе горит рассвет.
Я слышу неба голоса
И песнь других планет.

Я – космос, звезды, я – Земля,
Вода, песок и тлен.
Через Вселенную паря,
Я властвую над всем.

Лечу я солнечным лучом
Полёту нет конца.
А ветер Вечности огнем
Мне дует в паруса.

Как загнанный, в клетке,
Мечусь в этом мире,
И висну на сетке
Мечтами своими,
И бьётся и рвётся
Сердечко в порыве,
В нём гром раздаётся
На срыве, на срыве.
Но встретил я ветер
Пахучий и новый,
И заревом вечер
Тягучий, соловый.
Вот ручка по шее
Моей пробежала,
Губами, смелея,
К губам ты прижалась.
И волнами небо —
Луна будто блюдце —
Вновь крошками хлеба
Мне звёзды смеются.

Несётся в вечность наша жизнь рекою.
Прошли мы жар пустынь и холод вьюг.
И в радости, и в горе ты со мною,
Мой самый чуткий, самый верный друг.

Из Книги жизни ты страниц не вырвешь.
Не перепишешь, что уже прошло.
Пересечёшь свой Рубикон, свой финиш,
Оставив из деяний полотно.

Прошли весь путь – свершились ожиданья.
Всё хорошо, ещё хоть век живи.
Мы вместе шли от первого свиданья
До настоящей, чувственной любви.

В конце пути, в период завершенья,
Когда расцвёл закатом и наш век,
Когда ждёшь кары или же прощенья,
С тобою рядом верный человек.

А годы жизнь нам отмеряют строго.
Жаль, невозможно бег их замедлять…
Чем дольше путь, тем тяжелей дорога,
И очень страшно друга потерять.

За всё винюсь, за всё один в ответе.
Коль мне придётся первому уйти,
Любовь мою, покинув на Планете.
Молю тебя: «Прости меня, прости».

Заржавело всё в душе,
Заскрипели струны.
Провернулось колесо
Изменчивой Фортуны.
Загорелся как костёр,
Прогорел и… пепел.
Краду счастье будто вор,
Мир уже не светел.
Я чего-то не пойму,
Что с моей судьбою?
В руки, враз, себя возьму,
Прекращу запои.
И, конечно, этот дым.
Он для сердца вреден.
Буду жить совсем один,
Не ходить к соседям.
К бесам лешим этот край —
Я хозяин слова!
Что, дружище? Наливай.
Жизнь моя сурова.

Тоска. По крыше капель стук. Туманом роща.
Где ты сейчас, нежданный друг? Где прячешь мощи?
Ну, что, коварный купидон, где же кострище?
Куда ни глянь – дождь, ветра стон и… пепелище
Ажурным саваном слеза стекло покрыла,
И пустота слепит глаза – круг всё постыло.
Судьбу преодолеть, себя… Дополз до края.
Живу, минуты чередя, и… умираю.
Темнеет. Видимо ушло на сон светило.
Разрушено. Но не прошло. В миру всё мило.

Мне черная кошка царапнула сердце.
Слезами закапала кровь со щеки.
Теки, кровь. Теки. Вся до капли стеки.
По телу струятся твои ручейки.
А цвет той крови, как у спелого перца.
Не жди ты протянутой доброй руки.

На небе разорванной раной рассвет.
В глазах заискрились лиловые блики.
Трясёт. Под ногами то ямы, то стыки.
Конец. Нет покоя от сладостной пытки.
Мне бог уже выдал последний билет.
Цветы у надежды завяли, поникли.

Капли дождя задрожали в испарине,
Трассы стеклу доверяя судьбы.
Встречи стекли, растеклись расставания —
А утекли лишь секунды воды.

В поле луна залежалая, зимняя,
Фарой туманный разит горизонт.
Жизнь моя млечная, драная, пыльная —
Неба распахнутый дырчатый зонт.

Годы смешались с жарой и морозами:
Запах духов и горчащий рот пот.
Спал, от любви отлученный торосами,
Жадно глотая смердящий мед сот.

Солнечный луч, разворочав дух времени,
Душу настиг через стену кольчуг.
Сердце в седле, а летящий ум в стремени,
Бьются разрядом высоких потуг.

Рядом стоим, напрягшись перед временем,
Ищем, находим пределы сторон.
Падает шар под мирским тяготением.
Вместе со мной он в кого-то влюблен.

Вдруг накатилось, как волна —
Все было мало.
Оно дрожало и сипя,
Хрипя, дышало.
И быстрой молнией пронзя,
Все нервы, члены,
По телу, клетками гремя,
Неслось сквозь вены.
От света и до темноты,
С темна до света.
От сложности до простоты,
Нигде и где-то.
То поднимало вновь оно,
То опускало.
Луна глядела сквозь окно.
Все было мало.