Клара Горячева - Божественный брильянт

Не понимали, расставаясь,
Дед подсадил меня в вагон.
И куклу новую, прощаясь,
Неловко внучке отдал он.

Мой милый дедушка! Голубчик!
Ту куклу я не сберегла.
Как видно в этом мире лучшем
Ещё не обойтись без зла.

Унёс тогда её попутчик.
Не ведая, какой ценой.
Когда б узнал, до смерти мучился
Моей слезой, своей виной.

Да, не была я суеверной.
Но только кажется порой —
Останься кукла та, наверное,
И был бы дедушка живой!

Я помню детства старый парк.
Там листья липы шелестят.
Средь ног огромнейших дерев
Гулял в воображенье лев.
Он с постамента вдруг сошёл
С облупленной извёсткой носа,
И оттого казался мне
Таким домашним и курносым.
Вообще-то, он стоял, не шёл
Над прудиком дворянским под откосом.
Зачем он здесь? Когда сюда пришёл?
Не иссякают детские вопросы.
Теперь я с сожаленьем вспоминаю
Тот светлый, незабвенный край,
Где по алее я бегу, и улетаю
Душою чистой прямо в рай!

Синеглазый гений златокудрый,
Звонкий певчий юности моей.
У тебя любовь к России почерпнула,
В твоей песне русских деревень.

Ведь с такой лирическою силой
Ни один поэт открыться не сумел.
Образ старой матери любимой
До тебя никто так не воспел!

И какая жаль пронзает сердце,
Вспоминая жизнь Есенина и смерть.
Просто он и есть ДУША НАРОДА,
Нежность, доброта его и песнь.

Сосна, калина красная, берёза!
И много неба, много воздуха
В знакомом с детства мне саду.
Нигде такого больше не найду,

Такой неписанной картины,
Которую в награду дарит Бог!
И это всё – моя Россия!
И это всё – моя сердечная любовь!

А моя мама тоже из Рязани,
Там где-то есть Ерахтурский район.
Один стоит с забитыми гвоздями,
Её давно осиротелый дом.

И, видно, вспоминает её детство,
Глазёнки десяти ребят.
За стол один садятся – и не тесно.
Проголодавшись, ложками стучат.

Там мать и бабушка кормили всю ораву.
Отец там первым начинал.
Ну, а который нахалёнок – на расправу!
Он по лбу ложкой получал.

Там в поле с измальства потели,
С утра до вечера порой.
Отец усталый еле-еле
С работы приходил домой.

Придёт и сядет, смежит веки.
Усталый, быстро засыпал.
Кормить пытались человека —
Степан всё спал, и спал, и спал.

– Ах ты, опять уснул голодным…
Огромный – он же ей дитя!
Прабабушка вздыхала молча,
Дитя заснувшее крестя.

И внуков на ночь всех крестила.
…А утром молоком поила,
Твердила что-то им при том…
Они не слушали: потом!

Бежали в травяную волю.
Туда! Туда! Опять к реке,
Зовущей на другую долю
Гудком протяжным вдалеке.

И постепенно вырастая,
Все покидали отчий дом.
Потом дослушаем, до любим!
Ах, это русское «потом»!

Чтобы потом опять ночами
В квартирах городских не спать,
Чтобы опять будила память
Отца и старенькую мать!

Сирень на ветке за окном.
Как неожиданна природа!
Заглянет в душу словно в дом,
И память всполошит о многом.

И птицы в душу полетят
Осколками ассоциаций.
И чей-то лик, и может взгляд
В сирени чистой растворятся!

Разве русская поэтесса
Станет матом в стихах ругаться?
И писать открыто о сексе?
Ни за что, никогда, братцы!

Целомудрие и стыдливость
У неё заложены с детства.
Будет песни она петь любимому,
Будет в церкви стоять невестой!

Скажут: время сейчас другое!
Посмотри, сколько их у дороги!
Это горе России, горе
И упрёк наступившей свободе!

А задача поэзии в чём?
Чтобы души людские спасать,
А не втаптывать их в грязь,
И на грех их не искушать!

А то пишите очень красиво
Про «гламур» и про всякий разврат.
Ну, а кто тогда для России
Будет дальше детей рожать?!

Презрение в груди до немоты
В бессилии расправиться с ничтожеством.
Сдержи себя, и вспомни про цветы,
Про чистый мир без мата и без пошлости.

О, как хочу я в этот мир попасть,
Где нежной девочкой бегу я к маме,
Обнять своими детскими руками,
И больше никогда не отпускать!

Как были её помыслы чисты!
И люди были, кажется, другие,
После беды, кровавой той войны,
После тяжелых лет моей России.

Теперь, когда постмодернисткий сноб,
Который жизни ни черта не знает,
Хамит поэтам пожилым взахлёб,
Все идеалы напрочь отвергает.

Он поощряет и цинизм, и мат.
Я внутренне до слёз вся содрогаюсь.
Но кто-то должен их остановить!
И остановит их, я точно знаю!

Как поживаешь, русская изба?
Тебя ещё коттеджи не сместили?
Ещё встречаешься пока в России?
И кое-как ещё хранит тебя судьба.

Живёт одна в ней мать старуха.