Татьяна Чеглова - Дарите свет любви

Сегодня я во сне летала,
В объятьях самого Шагала…
Народ дивился неспроста —
Летит, но вроде бы не та?
Не тот прикид, не та манера,
А где же Белла, в чем же дело?

Вот он, сомнений нет, похож.
От гордости бросало в дрожь —
Летать с известностью такой!
Шагал над Витебском со мной.
Народ вначале все дивился

Ну, а потом со всем смирился,
Судачили, лишь три торговки:
Усатый, мол, такой не ловкий.
Она, как лебедь в облаках,
Он, будто демон в башмаках.

Мне, трескотня такая льстила,
Его ж она, напротив, – злила.
Ведь он, Шагал, – величина!
Я ж неизвестна и скромна.

Летать над городом приятно,
(Да и к тому же не затратно).
Мне не хотелось просыпаться,
Хотелось вдоволь налетаться.

Но это были лишь мечты,
Сквозь сонный мрак полночной тьмы!

Грубы порой слова, порой легки – как ветер,
Текучи, как вода, сказал и не заметил.
Бывает пара слов, а ранят будто жало,
А то, вдруг, одного для счастья не хватало.
Молчанье, говорят, – вот истинное злато,
Но чаще все же нам, молчанья – маловато,
Оно ведь – пустота: не много и не мало.
Изнылась, коль душа – знать слова не хватало!
И в самый трудный час, чтоб сердце застучало,
Признанием в любви, начните все сначала!

На скрипочке, измотанной судьбой,
Играл скрипач, перебирая струны.
Он брал аккорды ласково рукой,
И навевал мне сладостные думы.

Прижав к плечу, седою головой,
Смычком ласкал старинную подругу.
Она ж смеялась радостно порой,
А то, в тоску вводила всю округу.

Катились серебристою рекой,
К его ногам звенящие монеты.
Сквозили доброй жизненной тоской,
Из скрипки извлеченные сюжеты.

О чем же взгляд его вещал слезой,
О чем смычок рассказывал, старался?
И чудной виртуозною игрой
Казалось, даже воздух наслаждался.

Но, хлынул дождь. Пред музой, долг храня,
На площади один скрипач остался,
И лился звук сквозь струи от дождя,
А Зевс рукоплескал и восторгался!

Бывает так с давнишними друзьями
Которых уж не видела сто лет,
А, тут вдруг на тебе, пришел: «Привет!»

Мы говорили ни о чем и долго,
Но получался разговор без толка.
Ловила взгляд я Ваших глаз небрежно,
А Вы, дарили ими ласку нежно.

Ненужными казались эти взгляды
Но, Вы и этой встрече были рады.
Иного в жизни я тогда ждала,
Наверно, слишком молода была.

Ну, а теперь, на склоне дивных лет,
Когда с тропы летят года в кювет,
Я часто вглядываюсь в Ваш портрет,
Но поздно, уж давно потерян след…

Раскрытое настежь, так манит окошко,
И голос зовет: «Полетаем немножко!
Когда ты расправишь пушистые крылья,
Свобода полета, и чувств изобилье!

Обнимет тебя непроглядная тьма,
Шагай в неизвестность! Была, ни была!»
И тянет магнитом тот «черный квадрат»,
И, кажется, нет мне дороги назад

И мысли отважны, и голос зовет,
И каждая клеточка рвется в полет!
Однако сначала, расправлю крыла,
И смело шагну, была, не была…

Но, к зеркалу двигаюсь, странное дело,
Меня же, проснувшись, не слушает тело,
И нет в отраженье тех крыльев пушистых,

Закрою окно, в самом деле ж, не птица,
В больничном бреду черте, что может сниться.
Я лучше прилягу. Да, вот одеяло,
И здесь на земле дел осталось не мало.

Захлопну окно на щеколду я прочно,
Ведь утро мудрее, проверено точно…

Я слагаю стихи. Разноцветные рифмы
Нахожу в глубине неуемной души.
Я слагаю стихи из сердечного ритма,
Только этот мой слог, отвергать не спеши.

Не подменят любви,
Разноцветные стразы,
От беды и забвения
Это чувство спасет!

Ты трубач протруби:
Я крылатые фразы,
Вместе с ними любовь
Отправляю в полет!

Вдруг прозреет слепой,
А глухой вдруг услышит,
Зло покинет сердца,
И исчезнет тоска.

Видит Бог, для меня, нету ценности выше,
Буду знать, что не зря, я любовь отдала!

Березки плыли в хороводе,
Рулады дивные лились,
И в высоте на небосводе,
В лазури воздуха вились.

Свирель то шепотом вещала
То будто бы к себе звала,
То на мгновение замирала,
То просыпалась ото сна.

Наталья, словно аистенок,
На длинных тоненьких ногах,
Виденьем утренним казалась,
Купаясь, в золотых лучах.

Босая, стоя на крылечке,
К своим губам, прижав свирель,
Из нот крутила канитель.