Маргарита Вассаби - Сверху донизу

Ну, херувимчик во плоти,
Нет только крыльев за спиной,
В сравненье с девушкой такой,
Я – апельсинчик заводной,
Ни дать ни взять, как ни крути.
И почему я раздражаюсь,
Никак девчонке не понять,
А я и сам хотел бы знать,
На что мне всё-таки пенять,
Себе и сам я не признаюсь…
Вчера как пчёлки на цветок
Девчонки юные слетались,
В меня без памяти влюблялись
И за моё вниманье дрались,
Тем выражая свой восторг.
А я – Орфей, я – свет в окне,
Они, как нежные дриады,
Из уст моих познав рулады,
Меня любить до гроба рады,
И нет на свете равных мне.
И вот, казалось, Эвридику
Я верную себе нашёл,
Я до себя её возвёл,
Средь роя облепивших пчёл,
А в спину получаю пику;
В одном мы с ней театре служим,
И никому, как мне, видней,
Я – невидимка рядом с ней,
Я, словно паж, как грум при ней,
Бездельник праздный и досужий;
Во мне мой гений не признали,
Ведь роли получаю я
Лишь только ей благодаря…
Старания напрасны, зря,
И всё изменится едва ли;
И мне уже не до бравады,
Последний факт меня добил,
Лишил меня остатков сил:
Я ни одной не получил,
А Нина даже две награды;
Вклад в театральное искусство
Она какой-то там внесла,
Театр как будто бы спасла,
Встряхнув его от дрёмы, сна
Многозначительное русло…

Несправедлив и как жесток,
Как лжив, двуличен этот мир,
Когда доподлинный кумир
Свой трон меняет на шесток,
Который был ему предложен;
И в этом твоей воли нет,
Для нас, ты знаешь, не секрет —
Ты гений, потому низложен.
Они боятся, что однажды
Ты всех в театре потеснишь,
И режиссёр дрожит как мышь,
Актёришка трепещет каждый…

Его не видел я в театре,
Читает мысли он мои,
Мы за кулисами одни,
И нет ли в этом западни,
А речь не лишена азарта:
Он как бальзам на мои раны,
Как свежий воздух, как вино,
Заслуженное мной руно,
Что предназначено давно…
Он мой ценитель первозванный,
Но кто он?

Я новый режиссёр театра,
Где вы изволите служить,
Давно хотел поговорить,
В права свои вступаю завтра…

Ну, вот опять мысли читает.
Как видно, очень он хитёр,
А может, вправду режиссёр,
А вдруг лазутчик-репортёр
Со мной двусмысленно играет.

Вас с назначеньем поздравляю,
Но, я признаюсь, до сих пор
Для нас как пламенный мотор
Был действующий режиссёр,
Внимать ему я продолжаю…

Сражён я вашим благородством,
Но, тем не мене, повторюсь:
Не о себе сейчас пекусь,
Лишь о служении искусству;
История здесь не нова —
И режиссёр, бывало, вспыхнет,
Перегорит, и пыл затихнет,
Не вечны всё же жернова;
Он свой запал перемолол,
И ветер уж иначе дует —
Его порывистые струи
Вонзились в косный частокол.
Я вижу в вас большой талант,
Ваш гений скоро заблистает,
И каждый смертный в вас признает
Воды чистейший бриллиант.
Нет, не актёра, а артиста!
Все грани лицедейства в вас
Мы явим миру напоказ,
А не бездарного статиста!

Но если так, то вот венец:
Ко мне спешит мой звёздный час,
Услышан мой душевный глас,
Взывавший к правде, и не раз,
Пришёл страданиям конец…

Да, да, не надо сомневаться,
Сейчас мы пьесу подберём,
Так… С роли Гамлета начнём,
Ромео, может быть, Горацио?

Уж закружилась голова
От привнесённых перспектив,
И тон знакомца не глумлив,
Быть может, чуточку он лжив,
Но мне нужны его слова…

И есть актриса из актрис,
Не то что местная фемина,
Солистка в сим театре Нина,
Пусть свой продолжит экзерсис
В другом театре где-нибудь;
У нас лишь яркие таланты,
А не актёры-дилетанты
Проложат к вечной славе путь…

Но…

Мы перед выбором всегда,
Ежесекундно предстаём,
Мы никого не предаём,
Когда нас выбрала судьба;
Сыграть Офелию, Джульетту
Кому доверить я могу?
Лишь только в избранном кругу
Актрис найду я их приметы;
Хочу представить – вот Лилит
С тобою в паре играть будет,
Пустых сомнений жар остудит,
И вдохновит и исцелит…

Мальчишка – истинный красавчик —
Есть копия – второй Адам,
Ну просто форменный образчик,
В реальности явился сам.
Пока я только разминаюсь,
Ты не боишься, Самаэль,
Что я немножко заиграюсь
И ляжет он со мной в постель…

Не забывай, мы здесь для дела,
Через себя переступлю —
В себя я мальчика влюблю,
А то смотрите, кровь вскипела.
Не дёргай ревность за усы,
За Ниной лучше проследи,
Ей в чём возможно угоди,
Хитрее будь самой лисы.

Сейчас мы разыграем сцену,
Есть подходящий текст со мной,
Вот: ты любовник, ты герой,
Перед Лилит стань на колено,
Читай…

Кто даровал мне это волшебство
И это непонятное волненье —
Ты моё чудо, нимфа, божество,
Любви высокой олицетворенье:
Прекрасна ты до кончиков ресниц,
До уголочка губ в твоей улыбке,
Сошла ко мне со сказочных страниц
Под звуки упоительные скрипки…

Хочу пьянеть с тобою без вина,
Пьянеть до головокруженья,
Хочу и наяву и в грёзах сна
Я ощущать твоё прикосновенье…

Но вот проложено начало —
Наш паренёк в силки попался,
Даже почти не трепыхался,
Враз ретивое заиграло…
До женских прелестей мы падки:
Пока сей плод мы не вкусим,
Им, восхищаясь, дорожим —
Вершки и корешки нам сладки;
Ну а когда обглодан стебель
И тайны в корешках уж нет,
То и от чувств простыл и след,
И голод вновь,
Как не обедал…

Как хороша, о как прекрасна
Рыжеволосая Лилит —
В ней страсть, энергия бурлит,
И взглядом враз испепелит,
Ко мне она не безучастна…
О чувствах тело говорит:
Дыханье, томный взгляд, рука,
А грудь – кузнечные меха,
И жилка бьётся у виска,
Всё сказано, хоть рот молчит…
Давненько не было вниманья
Такого явного ко мне,
И знаю я, по чьей вине…
О, сколько тайны в новизне
И в теле сладкого признанья,
Лилит полна очарованья…
Бежать от пресности, бежать,
Любовь – раба, что может дать?
Хочу вновь вольной птицей стать,
Лишь раз живём, к чему страданья.
Не надо в уксус превращаться —
Созрело терпкое вино,
Другой нам доли не дано,
Судьбою всё предрешено,
Я буду жизнью наслаждаться…