Зинаида Миркина - Мои затишья

Есть пауза между мирами,
Между событьями и днями,
Меж всем, что в нас болит и спорит…
Есть пауза, и это – море.

Тире огромное, немое,
В котором слиты вместе двое—
Два берега, две дальних дали,
Что вдруг единым целым стали,
Лишь потому, что между ними—
Не плоть, не форма и не имя.

И снова я несу свою присягу
Всему, что распростерлось впереди.
И вновь – невозмутимость Карадага
И трепет чайки на его груди.

Отважных птиц белеющая стайка
И в скалы ударяющий прибой.
Пусть я всего лишь трепетная чайка,
Но я люблю, и я сольюсь с Тобой.

Когда волны омывают камень,
Когда горы овевает дым,
Я слежу бессменными часами
За незримым творчеством Твоим.

Слышу звуки гулкого прибоя—
Твой призыв без края и конца.
И учусь творить из ничего я
По следам незримого Творца.

Я сяду у моря, чтоб слушать и слушать
Тяжелый медлительный вал.
Я сяду у моря наращивать душу,
Которую мир обкорнал.

Я сяду у моря зализывать раны.
Укроюсь в берлогу свою
Размером с зеленую ширь океана
У синих небес на краю.

И вот уж нет земного бремени —
Лишь море, небо да скала.
Я потеряла чувство времени
И чувство Бога обрела.

Нет ни грядущего, ни прошлого —
Переполненье бытия.
Моя душа, сквозь все проросшая,
Разросшаяся за края.

Море шепчет мерно, глухо —
Звук Господней тайной лиры.
Слово далей, слово Духа.
Слово сердца, слово мира.

Звук молчанья, звук прибоя
Беспрестанный, неизменный.
Это лад с самим собою,
Это лад со всей Вселенной.

Есть сила молчанья, есть сила такая,
Пред коей все ветры земные смолкают.
Есть сила, воздвигшая все мирозданье.
Могущество Божье есть мощь умолканья.

Конец разногласьям. Окончились споры.
Молчание наше есть слово простора,

Есть слово – громада, есть слово – лавина.
Есть слово, собравшее мир воедино,
То слово великого Божьего лада,
Которому слов наших дробных не надо.

Замелькали, заблестели…
Ширь огромна, волн так много…
Волны шепчут еле-еле,
Чтоб не тронуть мыслей Бога,

Чтобы не спугнуть случайно,
Ненароком не нарушить
Той глубокой, тихой тайны,
Что переполняет душу.

Свиданье с морем – это поцелуй,
Который невозможно прервать,
Долгий, как жизнь,
Переливание жизни в изжаждавшуюся душу.
Напоминание Бесконечности,
Что мы дети ее,
Дух от духа.

Позабыть свое тело,
Слыша вечности зов.
Отдохнуть от пределов,
Отдохнуть от концов…

Окунуться в огромность,
Внутрь вдыхая прибой,
И поистине вспомнить
Бога всею собой.

Меж мной и Богом стенок нет.
Исчезли все препоны.
Со всех сторон – огромный свет,
Коленопреклоненный.

Темнеют над водой хребты,
И на воде великой
Сейчас разгладились черты
Божественного лика.

А может быть, Творец есть тишина.
Та тишина, что нам повелевает.
Умолкло море, не шумит волна,
И из покоя древний холм изваян.

Прибрежный камень погрузился в сон,
И в мире не бывает часа кротче.
Вот в этот час и подступает Он,
Чтобы творить со мною, что захочет.

Сейчас весь мир – открытый вход
В тот тайный, в тот незримый грот,
Который есть не что иное,
Как сердце смертное, земное.
И вот оно растворено
И Богом до краев полно.

Тусклый, пасмурный день. Свет спокойно разлит
На бессолнечном ровном просторе.
Вот тогда и горит, вот тогда и царит,
И владычно безмолвствует море.

Вот тогда оно в сердце мое продлено,
И уже не понять, где граница,—
Где кончается, где чуть вздыхает оно
И где сердце чуть начало биться.

И глади моря не нарушив,
Не потревожив ни листа,
Лот тишины мне мерит душу—
Насколько же она чиста.

Подстать ли этой глади водной,
Вот так же ли она тиха,
Вот так же ли сейчас свободна
От первородного греха…

Тихое море рассветною ранью —
Вот перед Богом мое оправданье:
Не перебила ни мыслью, ни словом
Глади недвижной простора морского.
И по воде, словно по́ суху, смог
К сердцу живому приблизиться Бог.

А тишина была чревата
Всей жизнью неба и земли
В часы великого заката,
Когда померк простор вдали.

Вот здесь, у самого залива,
Где волны больше не слышны,
Узнали мы, что вправду живы
Лишь в лоне этой тишины.

Что если тишину нарушить,
Прервать молчанье гор и вод,
То ангел вдруг уронит душу,
Которую сейчас несет…

А море – это смерть. И небо – это смерть.
Смерть смертного во мне. В посмертии так тихо!..
Нет тверди под ногой. Есть внутренняя твердь,
И этот вход вовнутрь – из глины в вечность
выход.
Над морем собрались седые облака,
И облачный узор по небу ангел чертит.
О, Боже мой, как жизнь бездонно глубока…
Но это может быть лишь только после смерти.

Запомнить сердцем навсегда,
Как неподвижна гор гряда,
Как шепчет широта морей
О вечной правоте Твоей.

Ты прав, мой Господи, и свят,
Вот отчего горит закат,
Вот отчего морская гладь
Велит так полно замолчать.

И не перечить… Боже мой,
Когда бы стать совсем немой,
Когда б смиреньем запастись
Размером с эту гладь и высь…