Зинаида Миркина - Мои затишья

Покой мою заполнил грудь,
И только легкое «чуть-чуть»,
Как чайки быстрое крыло,
Коснуться сердца вдруг могло.

Лишь только вздох совсем без слов,
Лишь только линия холмов,
Как неисповедимый путь,
Едва заметный нам – чуть-чуть…

Чуть слышный всплеск, чуть видный взмах,
Туман, осевший на холмах,
Да парус в широте морской
Как будто вводят нас в покой.

Покуда море – только море,
Покуда я есть только я,
Мы с вездесущим Богом спорим
И нету полнобытия.

Покуда есть еще граница,
Нас не коснулась благодать.
Но грудь моя вольна раскрыться
И море внутрь себя вобрать.

Кто ширь вселенскую измерит?
И кто хоть раз расслышать смог,
Как об него, как вал о берег,
И дни и ночи бьется Бог?..

Когда Ты говоришь, говорить невозможно.
Когда Ты говоришь, умолкают слова.
Лишь вода голубая с серебряной дрожью,
Да туман где-то в далях, заметный едва.

Когда Ты говоришь, наших слов и не надо—
Говорящий простор, говорящая тишь.
Бесконечность души, беспрепятственность
взгляда.
Я, как камень, нема, когда Ты говоришь.

Тумана легкая гряда…
Он был иль вовсе не был?
Но тихо таяла вода
И причащалась небу.

Бледнел сиреневый подсвет
Небесного чертога,
И человек сходил на нет
И причащался Богу…

Бог все сказал. Мне остается
Лишь только повторить за Ним
То, как волна о берег бьется
И в небо уплывает дым.

Разлив великого заката,
Растущий в небе световал…
Мне остается лишь впечатать
В себя все то, что Бог сказал.

Такая мера тишины!
Нет даже шепота волны.
Есть ровная морская гладь,
Нам повелевшая молчать.
Хрустальная недвижность вод.
Мысль встала. Больше не течет,
Пересеченная святой
Непостижимой широтой,
Которая уводит глаз
За край миров – и внутрь нас…

От волн вечерних – ни следа.
Невозмутимая вода.
И только облака зажглись.
И час прошел. А может, жизнь?

О, Боже правый, сколько раз
Все это мог увидеть глаз?
И где кончается запас?
Ведь жизнь прошла. А может, час?

Опять оно… О, Боже, Боже,
Его не исчерпает глаз.
Оно всегда одно и то же
И каждый раз, как в первый раз,
Мы видим море. Святотатство
Разбить покой его широт.
Жить – значит заново рождаться
От Духа и вот этих вод.

Эдем. Покой парящих крыл,
Глубокий, неизменный.
Еще никто не возмутил
Создателя Вселенной.

Не молвил слова поперек.
Не нарушал запрета,
И в мире развернулся Бог
Великим морем света.

И вот последний луч потух,
И будто потеряв опору,
Вдруг стали призраками горы,
А истинным Владыкой – Дух.

В непостижимый этот миг
Он так таинственно велик,
Что все – лишь призрак перед Ним,
Вся плотность превратилась в дым.

Я включена в единый ритм
Вселенских стихнувших молитв.
Я включена в единый зов
Вдали рассыпанных миров.

В единый тыщеустый хор,
Собой заполнивший простор.
Я в этом мире не одна.
Я в сонм созвездий включена.

На гору поднимись. Молитву соверши,
Не разжимая губ, без жеста и без слова.
Есть зеркало воды и зеркало души,
И зеркало одно глядится внутрь другого.
И больше ничего в огромном мире нет.
И в глубине зеркал сейчас родится свет.

Всё так знакомо, так похоже,
И – всё сначала в миг любой,
И всё о том же, всё про то же
И день и ночь шумит прибой.

Журчанье пены, рокот вала
И эта цельность без частей…
Здесь не бывает, не бывало
И век не будет новостей.

Вселенский танец, волн круженье —
Кружись, душа, и, мысль, кружись…
Здесь нет ни смерти, ни рожденья —
Непрерываемая жизнь.

И миг за мигом, год за годом
Одна и та же песнь волны.
Так вот откуда все мы родом,
Так вот куда прийти должны…

Кто Ты такой? Откуда знает
Тебя душа? – Она сквозная.
Когда в душе простор и тишь,
То через душу Ты сквозишь.

Кто Ты такой, ответят глуби
Души моей; вот те, что любят
Так бесконечно, так бездонно,
Что все мои вопросы тонут.

Не спрашивать, а на колени
Упасть в немом благодареньи.
Войти в торжественный покой
И ощутить, кто Ты такой…

Есть жизнь молитвенная, или —
Жизнь суетная. Третьей нет.
Деревья день и ночь молились,
Встречая каждой жилкой свет.

Молились зимы, лета, весны,
И звезды в кроны их вплелись.
А люди путались в трех соснах,
Не ведая про выход ввысь.

И снова дождь. А может, это
Протянутые провода
С того неведомого света
На эту землю, к нам, сюда?

Вот почему мы так стихаем,
Теряя счет часов и дней…
Стена раздвинулась глухая
И смутно видно, что за ней…

И сердце хочет на попятный,
В до-жизнь, к таинственному сну
И начинает путь обратный —
К истоку мира, в тишину…

Дождь. И голос одинокий.
Дождь. И пенье соловья.
Несмываемые строки
В вечной книге бытия.

Так нечаянно, мгновенно
В обступившей тишине
Льется жалоба Вселенной,
Обращенная ко мне.

Чье-то сердце просит чуда,
Иль зовет звезду звезда,
Или просто ниоткуда
Льется голос в никуда.

Листьев текучих ручьи.
Дождик мой редкий.
Сестры и братья мои —
Тихие ветки.