Сергей Решетнёв - Смирение

Весна подошла неслышно,
Закрыла глаза ладонью,
Забудутся сны и числа,
В Лете любовь утонет.
Даже если минуту
Счастье мое возможно,
Чувство, что был и буду,
Бессмертно, пусть даже ложно.
Вот и весна навечно.
Прячьте свои сомненья,
Верить в себя беспечно —
Это и есть смиренье.

Если выхода нет —
Душа превращается в скрипку.
Кажется твердое зыбким,
Если выхода нет.
Пульс судьбы никогда не бывает
Равномерным, он вечно не тот,
И всё то, что меня убивает,
Может быть, мне и счастье дает.
Если выхода нет,
То душа переходит в слова,
И у сердца другие права,
Если выхода нет.
И любовь почему-то жива,
Даже если в ней выхода нет.

С каждым днем твоего молчания
Твой образ прозрачнее и светлей.
Отчего, чем больше мое отчаянье,
Тем я решительней и сильней?
Растет стремление рухнуть в бездну,
Но вместе с ним и желание устоять.
Ждать невозможного бесполезно,
Но еще безумней его не ждать.

А когда мне будет плохо,
Я найду в себе скомороха,
Пусть меня от тоски разбудит
Мой веселый бубенчик-бубен.
Пусть летят тогда во все стороны
Каркасмехи печали – вороны.
Пусть поднимут на небе гай,
Черным птицам не выдавай,
Спрячь меня под крышу, под стол,
Спрячь меня под широк подол.
Я сниму бубенцы прочь,
Чтобы не дразнить ночь,
Бубен кожаный – под кровать,
Без помех тебя целовать.
Я игрец на твоей дуде,
Я живу в деревне Нигде,
Я сошью тебе полотно,
Светлым сном усыпит оно.
Сладко пахнет цветочный венчик,
Языком трепещет бубенчик,
И луна за твоим окном
Крутит желтым веретеном.
И пространство тебе мало —
Бьешься бабочкой о стекло.

Потому-то по полгода февраль,
Каждый день – то переезд, то пожар.
Уходи скорее, мне тебя жаль —
Жить со мною – это кошмар.

Но не надо говорить о судьбе,
Мне наскучил уже этот рассказ,
Я-то знаю, что скрываю в себе,
Как не нужно это здесь и сейчас.

Завтра снова всё покроют снега,
А весна наступит только в кино,
Если ты опять приходишь, тоска, —
Захвати с собой хотя бы вино.

Каких бы выгод ни сулили,
И сколько б каждый ни солгал —
Мы любим то, что мы любили,
Мы верим в тот же идеал.
Пусть нам смешны слова пророка,
Пусть дороги свои грехи,
Под именем другим, глубоко
Живут в нас тайные стихи.
Поступок чей-то бескорыстный
Иль странный строй старинных нот,
Нас вдруг вернет к идее чистой
Или к безумию толкнет.
А может, буря, страшный вечер,
Затронуть те слои должны,
Где мы тоской душевной, вечной
Со всеми объединены.
Желаний наших всех начальных
Не вычислить, не разгадать,
И жизнь, пока полна нечаянным,
Умеет нас очаровать.

Прощай, любимая актриса!
Скуп для тебя мой драматург,
Когда б не встретились так близко —
Не знали б времени разлук.
Сквозное действо нижет сцены,
Друг другу мы сыграли роль,
И вот настали перемены,
Судьба меняет ход, пароль.
Теперь нам встречи невозможны,
Неважно, чья была вина,
Нам собственные чувства ложны,
Мы гордость пьем свою до дна.
Еще звучит в ушах, как эхо,
Твой смех над самым дорогим,
Я не прощу такого смеха,
Пусть крив костюм и странен грим.
Так будет лучше для обоих,
Разбит с надеждами бокал,
Для большей глубины героев
Был нужен автору скандал.
Пусть дружба разом прекратится,
Топчи увянувший цветок,
Прощай, не надо репетиций,
Я в этой сцене одинок.

Войди в меня, мой чистый бес,
И, горло раздирая криком,
Убей меня, чтоб я воскрес
В ином обличии великом.
Везде смывай сырую плесень
Потоком беспощадной злобы,
Пусть ярость истины воскреснет
И выйдет солнце из утробы.
Пусть радость рвется прямо вверх,
Сам знает свой предел росток,
Не бойся, тела вскрой орех
И рви желания цветок.

Желаний ветер. Парус. Грудь.
И море, и корабль – кровать…
Как хочется тебя разуть,
Раздеть, и целовать, и целовать…
Из плена шелковых одежд
Выходишь ты, как лист из почки,
Твой поцелуй, как ветер свеж,
И губ упругостью он сочен.

Оставьте же меня, мечты,
Я вас исполнить не сумею,
Мне не до вашей высоты,
Я одиночеством болею.
Желания, вас слишком много,
Но для всего дан малый срок,
Я б жить хотел светло и строго,
Но любит суету мой бог.
Он любит женские капризы,
Он любит нарушать закон,
Он никогда не выдаст визы
В страну, где хаос прав лишен.
Я понял, что безумны все,
Что нет посредников меж нами,
Друг другу кажемся мы снами,
И сами действуем во сне.
И я чужой в мирах чужих,
Умалишенным притворяюсь,
Подыгрываю бреду их
И их безумству ужасаюсь.

Меня дождешься ты одна —
Бесстрастно, честно, непорочно,
Моя последняя жена,
Я знаю – ты дождешься точно.
Ты примешь даже стариком,
Больным и слабым, сумасшедшим,
Тебя любой устроит дом
И путь любой, к тебе приведший.
И никогда тебя изменой
Не сможет тело оскорбить,
Лишь бездна так самозабвенна,
Лишь смерть умеет так любить.