Наталья Одинцова - Избранное

Руки крутят бокал, запах мысли пьянит слегка,
Осознание истины крутится в голове.
Так приятно, бывало, согреть иногда в руках
Эти руки…
Желательно обе, две…

Занавес.
Комедия ля финита.
Зрители в восторге, аншлаг в гардеробе.
Надо же, один на один! Литр!
Или тот, который в кустах, у дороги!

И ещё, который свинец! Грудью!
Круто, он – герой, и ему – слава!
Тот в автомобиле какой-то нудный…
Задохнулся. В общем, не так уж прав он.

Уходили всяко под вой сирены,
Провожали залпом, махали флагом.
А кого-то просто: пустые стены.
В петлю или с лезвием. Что было рядом.

Слабаки, слюнтяи, туда дорога!
Не такие, в общем, бесчестно пали…
Ни ответственности, ни чувства долга…
Что ж за мужики в наше время стали…

А мужик горбатится, узлом нервы.
Тащит свою ношу тяжёлым грузом.
А ему в подарок одни стервы.
Вот и не выдерживает, рвёт пузо…

Кто-то на стакан, а кому верёвка.
Для кого-то проще поймать пулю.
А ему вдогонку: «слабак»! С издёвкой!
Что теперь?
Слабак…
Добивайте, х*ле…

Однозначно не чёрный. А в остальном, да.
Ходовые данные, дорожный просвет.
Музыка, обивка и прочая ерунда.
В целом всё прекрасно, вот только цвет…

Ценник не зашкаливает, гарантии, пакет…
Дополнительные опции, голосовое меню…
Знаете, даже не думая, однозначно – нет!
Как бы это повежливей…
Не люблю.

Голуби соскальзывают с карниза.
Пластиковый, и к тому же узкий.
Бьются о стекло, поднимаясь снизу.
Срываются.
За окном тускло…

Моросит постоянно, а внутри душно.
В столовке котлету придерживая пальчиком,
Улыбнётся раздатчица, вежливая потому что.
Она всегда улыбается, особенно мальчикам.

А их не так много, в основном, повзрослее.
С круглыми животами и с именными кружками.
Получили пайку, прилежно сели.
Стучат ложками, слушают друг дружку.

Вечером перевязки, уколы в попу.
Тайком на балкон, там покурить можно.
А утром голуби – крыльями хлопать.
А карниз скользкий. Удержаться сложно…

У неё с инфарктом. Почти не ходит.
Дети через день. На час, не больше.
Он всё понимает, держится вроде…
А операцию переносят. Присылают уборщиц
Подтирать пыль, мыть пол почище.
А она весь день ему мнёт руки.
А под вечер скамейку свободную ищет.
И, свернувшись рядом, разделяет муки.

Днём, когда он спит, она беззвучно плачет.
После меняет подгузники и кормит с ложки.
Он с ней говорит – всё хорошо, значит.
Они сейчас вместе, значит, всё возможно.

Семнадцать тридцать, проходная выплёвывает поток.
Усталые взгляды, бесцветные лица.
Перекрёсток, сквер, ларёк, глоток.
Обыкновенный вечер. Очередная страница.

Куртка не износилась и туфли – блеск.
Но процесс запущен. Уже скоро.
Время неизбежно всё съест.
Упростит жизнь, удлинит разговоры.
А пока – ларёк, новые друзья.
Дешёвые сигареты, простая закуска.
С виду всё хорошо, не найти изъян.
Обычный.
Как все.
А внутри – пусто.

Летняя непогода, дождь заливает город. Пялюсь в телевизор, прячу ноги под
пледом. Продолжаю думать, не прекращающиеся разговоры путают мысли.
Холодно. Никуда не еду. Головокружение утомляет. Обездвиженность давит
сплином. Сил хватает на покурить около подъезда. Так хотелось отдыха с
адреналином. Чего-то нового. Прогулок. Поездок. Остался монитор и нелепое
ожидание. Заученные слова и правильные ответы. Отсутствие вопроса.
Отсутствие понимания, почему вдруг опять дождливое лето. Почему вдруг
опять. Ведь прошло. Проходило. Почему не интересно, почему грустно.
Чайник выключен. Вода остыла. В стакане снова наполовину пусто. Кажется,
что всё рассыпалось безвозвратно. Работа не клеится, нет смысла. Как
закрутить голову. Чтобы обратно. Перестать перемалывать пустые мысли.
Доктор прописал какие-то таблетки. Дождь капает, мочит ладони. Видимо,
такое уж у нас лето. Пролетит так, что нечего вспомнить.

Летние ночи коротки. Такой срок.
Пара часов сумерек, и опять свет.
Юноша. Взгляд горящий.
Решил. Смог.
Только ясней не стало…
Ни да, ни нет.

Видимо, здесь не важен день или год.
Можно искать повод, ждать час.
Время опять спрячется и уйдёт.
Не подвернётся случай или шанс.
Не совпадут рейсы, в который раз
Сменится ритм жизни, друзей круг
Скроет среди многих чужих глаз.
Спрячет среди сотен других рук.

Может, и будет встреча других нас.
Время столкнёт вместе, сведёт пути…
Лучше сказать не вовремя, и сейчас.

Не озвученные мысли не спасти…

Как родился, так сразу же стал один.
Как учили, ни разу и не был прав.
Всё, что делал, по-новому проходил.
Часто падал и снова валился, встав.

Хоть надеялся, но выбирался сам.
Обжигался, но вновь кипяток хлестал.
И как водится, лишь текло по усам.
Пригубив выплёвывал, не глотал.

Подставляли ногу, а не плечо.
И, жалея, тыкали мордой в грязь.
Невдомёк, потому получал ещё.
Мелочёвка шла и нечасто масть.

И не плакался, только опоры нет.
И не важно. Ведь каждый, такой как есть.
Было дело. Случалось, и видел свет.
И горело. И грело. И там, и здесь.
Скоро осень разложит свой урожай.
И забелит, и выстелит серебром.
Будет полный стол и горячий чай.
И берёза белая за окном.

Осторожно, чтобы не испугать.
Ветром унесёт, уже не поймаешь.
Тонкую паутинку не оборвать.
Если не дыша…
Понимаешь?

Рассматриваю капельки росы
В переплетении лёгких нитей.
Искрится на солнце хрустальная сыпь.
Стряхнуть на ладонь.
Залпом выпить
Чистую, не вымазанную во лжи.
Светлую, как твоя улыбка.
Оставить как есть, чтобы жить.
Качаться на ниточках, лёгких. Зыбких.

Перевести дыхание. Всё забыть.
Пересчитать шаги. Не рвать ромашку.
Оставить эту, последнюю нить.
Остальное не важно.

…эспрессо, и пепельницу принесите.
Телевизор в углу. Чемпионат. Зрители.
Он не болельщик. И не любитель.
Так. Иногда отмечает в твиттере.

Официант спит. Кофе потерялся.
Газета не интересует. Убивает время.
Мог бы уйти, но опять остался.
Не в том месте. И не совсем с теми.