Борис Ваградов - Парнасские цветы. Часть вторая

С тобой расстаюсь как с вечерней зарей,
С последнею вспышкою света,
Вступая во тьму безысходной тоски
И нет больше ласк, ни ответа.

Как-то раннею весною
В тишине ночной
Сон мой прерван был внезапно
Белою рукой,
Лунный свет в окно струился,
Разнося покой,
И я снова погрузился
В сон, уже иной,
Голос легкий и приятный
Плыл издалека
– Не волнуйся ты, мой милый,
Я с тобой всегда —
И в ответ я прошептал ей
– Попроси меня
Увеличить нам зарплату
Ведь она мала —
– Нам достаточно с тобою —
Голос прозвучал,
И в груди моей разлился
Неги теплый вал.
Я проснулся, одиноко,
В темноте ночной
Лунный свет унес с собою
Свет души родной.

Снова осень дожди и поля
С потускневшей омытой травой,
Пестрым пологом грустно лежат
Под нависшею серою мглой.
Зов летящих на юг журавлей
Нежным звоном повис в вышине
И, как души ушедших родных,
Отозвался тоскою во мне.

О чем задумался, мой старец седовласый,
О бренности земной, о днях минувших лет,
О детстве, о друзьях, или любви прекрасной,
Которая была, а, может быть, и нет.

О смысле жизни всей, или подруге верной,
Которая ушла, не взяв тебя с собой,
Оставив для тебя потомство, как наследство,
В котором ты нашел и счастье и покой.

А может быть о том что жизнь была напрасной,
Но не достиг ты в ней желаемой черты,
Что не дано судьбе, безмолвной и бесстрастной,
В жизнь воплотить желанья и мечты.

А может быть о том, что жизнь пустая штука,
Когда все в государстве кверху дном,
Когда опорой стала наглая натура,
А не семья, не бедный отчий дом.

А может быть о том, что будет все прекрасно,
И дети обретут и счастье и любовь,
А ты вдали чужой, холодной и безгласной
Почувствуешь их жизнь бессмертною душой.

А может быть тебя уже ничто не гложет,
И ты смирился с дряхлостью седой,
И жизнь тебя уж больше не тревожит,
И ты далек от суеты земной?

Не уходи – я слышу голос дальний,
– Постой ты на могилке у меня,
Всегда приход твой, редкий и печальный,
Мне душу согревает, как тогда…
Пройдут года и всё похолодеет,
Когда к могилке зарастёт тропа,
Когда та память, что живее тела,
Погаснет с тем, кто вспоминал меня.

Как символ верности нетленной,
Как след любви, как всплеск огня,
Легла на светлую могилу
Гвоздика свежая моя.
Она беспомощно лежала
В холодном и сыром снегу,
И цветом красным возмущала
Могил укрытых белизну.
В ней было все – и жизнь и годы,
Оттенок счастья прежних лет,
И только горечь и заботы,
Не излучали алый свет.
Уже один, уже могила
Нас разделила навсегда,
Но сердце ноет все сильнее
И ждет несбыточно тепла.

Каждый уносит в могилу с собой
Тайну души, скрытую в жизни,
Смерть искупает грехи и покой,
Вечный покой сулит после тризны.
Этим, наверное, смерть хороша
– Скорбная тайна с ней исчезает,
Ведь просветленная смертью душа
В мире бескрайнем ее растворяет.

Стою у гроба, молча, холодея,
Ещё не верится, что милые черты,
Подёрнутые смертью и страданьем,
Навек исчезнут под покровом тьмы.
И только тёмными бессонными ночами
Их преданная память оживит,
И только смерть бессмертными руками
Меня с тобой опять соединит.

Поговори со мной немного,
Быть может, нежный голос твой
Разрубит тяжкие оковы
О мыслях бренности земной,
О том, что время пролетело,
Что впереди пустая мгла,
О том, что сердце не истлело
И жаждет ласки и тепла.

Каждый умирает в одиночку,
Эта тайна жизни и судьбы,
И душа, покинув оболочку,
Чуть меняет ауру Земли.
Только Гений в этой жизни бренной
Оставляет свет своей души
– Прикоснувшись к вечному творению,
Ощущаешь прелесть красоты.

Прошлых лет мои воспоминанья
Не согреешь голосом своим,
Ни теплом, ни лаской, ни вниманьем,
Ни страданьем, выпавшим двоим.
О любви мы вслух не говорили,
Но всю жизнь в душе своей несли,
Как же поздно мы ее открыли,
Как сиянье брызжущей зари.
Только год отмерен был для счастья,
В нем лучи желаний всех слились,
Эти дни душевного покоя
Вдруг кометой в бездну сорвались…
Не взойдешь уже на небосклоне
Ты звездой единственной моей
И улыбкой нежной, добротою
Не украсишь будни новых дней.
Для другой я снова не воскресну
Ни душой, ни сердцем, ни умом,
Видно крест судьбы моей безвестной,
Скован одиночеством и льдом.

Без тебя, уже без тебя,
Расцветают цветы и поля,
И молчат музы песен и грез
От тоски и от горестных слез.
За чертой этой грозной беды,
Лишь безмолвье немой пустоты.
Только память любимых всегда
Верит в вечность души и добра.

Кресты, кресты, могилы, тишина,
Звенящая покоем душ нетленных,
И солнце яркое, и лес, и синева —
Все дышит бесконечностью мгновенья,
Той вечности холодной и немой,
В которой нет дорог и нет возврата,
Ни к этой тишине, ни к радости земной,
Ни к жизни и любви, и ни к страстям и злату.
Так в чем смысл жизни, бытия,
Когда вас ждет знакомая стезя,
Когда все сущее не вечно, лишь мгновение,
Когда начало – путь уже конца,
А смысл в одном, он только в обновлении,
В рождении нового, прекрасного собой,
Мгновения, и только лишь мгновения,
В котором жизнь и вечность и покой.

Одинокий причал обнимает вода
И ласкает, вздыхая волной,
Он всегда провожал и с улыбкой встречал
Корабли, уносивших покой.
Много слез и надежд, и тоски и любви
Он за годы, как губка впитал,
Он грустил и стонал и слезу омывал,
Когда кто-то вдали погибал.
Годы шли чередой, все менялось кругом,
И причал уж давно обветшал,
И ушли корабли навсегда от того,
Кто их, молча, безропотно ждал.

Уже не вспыхнет та зарница
Далеких и прекрасных дней,
Когда лучи ее будили
Желанья, полные страстей,
Когда вокруг все так играло
Цветами радуги небесной,
Когда любил, и был любим,
И жизнь казалась мне прелестной.