Илья Стефанов - Жизни пульс тугой. Лирика

Северный ветер
Колет иглами в бок.
Не легко это,
Идти ветру поперёк.
Впереди над поляной
Небо в белых крестах.
На лесной окраине
Постою в кустах.

Ветер начал рьяно
Жёсткий наст шлифовать.
По такой поляне
Мне б оленя гнать!
Хоть и скор рогастый,
Можно гнать одному:
Грани жёсткого наста
Рвали б жилы ему.
И когда распростёртый
На снегу б он лежал,
Я в бока его тёплые
Жадно б зубы вонзал.

Эти сладкие думки —
Паралич для души!
Когда пусто в желудке,
Не нужны миражи.
Знаю: наша забота —
Только снег топтать.
Здесь теперь не охота,
А одна суета.
Уже многие сутки
Просто нечего жрать.
Мои братья, ублюдки,
Стали падаль глотать.
Это разве по-волчьи?
Жалкий, мелкий сброд!
Лишь позорят, сволочи,
Гордый волчий род.

Трудно жить, конечно,
Ох, как трудно жить!
И наверное вечно
Волку волком выть.
Но не дрожать же шакалом
И глотать гнильё,
Раз теснят нас нагло
Люди – злое зверьё.
Эти злыдни-охотники
Не дают нам дышать.
Я решил сегодня же
Одного растерзать.
Трудно будет, конечно,
Его только тронь!
Он из пасти железной
Извергает огонь.
Но я знаю их повадки
И имею дар
В быстротечной схватке
Упреждать удар.
Я надеюсь, что встречу
В две полоски след.
Будет в лоб мне картечью
Или жирный обед.

Но – довольно! Продрог я,
Разум слушая свой.
Мне милее трогать
Жизни пульс тугой.

Умирать не больно:
Если боль – это жизнь!
Только мне с моей болью
Уж не долго жить.

Я теперь уж не встану,
Здесь, в кустах, мне лежать,
Ведь смертельную рану
Знаю – не зализать.

Ну и что, что смертельно,
Если это в бою?
Я за всё, что мной сделано,
Славлю дерзость мою.

Дерзость мне помогала
Выжить в сотнях драк.
Дерзость мне помогала
Против стаи собак.

Ещё в резвую молодость
Мной ответ жизни дан:
Чем сгибаться от голода,
Лучше сдохнуть от ран.

Умирать не больно,
Больно жалким слыть.
Обо мне в жизни вольной
Будет память жить!

Память – рваные раны,
След разящих зубов.
Память – грубые шрамы,
Что на шкурах врагов.
Всё, что было со мною,
Пронеслось, как гроза.
Жизнь
Гремит за спиною,
Смерть
Глядит в глаза…

Между жизнью и смертью
Есть чудесный миг.
Тайну жизни и смерти
Я теперь постиг:

Умирать не больно,
Смерть на радость дана,
Если жизни полную
Чашу выпил до дна.

Но хотелось, чтоб кто-то
Обо мне смог провыть!
На высоких нотах
Прожалеть, проскулить.

Ты взгрустнёшь ли подруга,
Что меня извела,
Длинноногая сука
Из лесного села?

Или будешь…
И щенята…
Стало трудно дышать.
Муравей в траве,
Трава измята…
Жить… не жить… умирать…

Что-то вспыхнуло,
И – ряд колец…
Мыслям, чувствам ли —
Конец.

Ещё много в мире дел
Разбойнику,
Ведь высок ещё дворец
Злодея.

Его подлая рука
Мечом блестит,
Но над каждой дланью есть
Другая.

Я люблю за жуть и грех
В ночи стоять,
Чтоб того, кто покрупней
Ограбить!

Всех злодеев превзойду
Жестокостью,
Пусть трепещут их сердца
В испуге.

Эту песню я сложил
Не в честь словам —
А товарищам своим
Во славу.

Жил я под звон соловья,
Знал я любовьи стоны…
Слушай, душа моя,
Страшный намёк вороны.

Всех успокоит смерть.
И, кости рук сжимая,
Жуть привыкаю петь,
Жизни не принимая.

Лучше подите прочь,
Нежные, молодые —
Уж распускает ночь
Косы свои седые.

Радуюсь тьме, злодей,
И, никому не милый,
В чёрствых сердцах людей
Рою себе могилу.

Это почти как жизнь,
Только сильней волненье,
Да под ножом сомненья
Кровь всё слабей бежит.

Прозрачный вечер. Тени синие
Сгущают медленно леса.
Стволы дерёв – златые линии,
Как будто тропки в небеса.

Вступил я в тень, и – мысли чёрные
Как ночь зимой, как грешных сны.
Дороги в рай – куда просторные!
Дороги в ад – куда тесны!

Прохожим не случайно встреченный,
Я правлю дело их судьбы,
Судьбы – злодействами отмеченной
С венцом из наглой похвальбы.

Сюда я вышел без ошибки,
Недолго стыть мне под сосной…
Стою, глотаю воздух липкий…
Он так густеет лишь весной…

Ночь омрачилась. Тени чёрные
Покрыли небо, землю, лес…
А сгустки тьмы – как тропки торные
Для грешных душ во мрак небес.

Надоело ночами бродить,
Утром кровью зари умываться,
В час вечерний хмарь сумрака пить,
Чтобы злобе затем отдаваться.

Где ты время наивных птенцов,
Когда в сердце лишь хмель озорного
И считаешь придумкой глупцов
Отрицание счастья земного!..

Обречён я ночами бродить,
Утром кровью зари умываться,
В час вечерний хмарь сумрака пить…
И в холодном поту просыпаться.

Мрачный, тяжёлый дом.
Дом из гранитных стен.
В стенах одно окно.
В окне – клочок голубой.

Давно я здесь заточён.
Давно не вижу земли.
Лишь безнадёжный стон
Слышится из дали.

Движется потолок.
Ширится тьма углов.
Слышу молчанья звон,
Будто положен в гроб.

В ужасе не кричу.
В смерти не покорюсь.
Чёрному палачу
Ночью во сне явлюсь.

Ослеплённый ярким белым светом,
Приучаясь видеть в темноте,
Я пишу блестящим чёрным цветом
На ярко-белом глянцевом листе.

И вот закончен стих трудом упорным.
Читаю текст, внимателен и строг.
И что же? Предо мной на фоне чёрном
Густые кружева из белых строк.

Что это? Или суть самих явлений,
Или просто зрительный эффект?
Только знаю, что недобрый гений
Красит белым ярко-чёрный цвет.

Горячий свет глаза слепит,
Чёрный свет.
Небо пламенем горит,
Но солнца нет.

Отдалённый слышен гул
Нараскат.
Молний ломаных блеснул
Белый сад.