Вячеслав Васильев - Чёрно-белое небо душевнобольного поэта. Стихотворения

Причина жить укрылась между строк
Стихов И. Б. Я выучил урок,
Что он нам преподал в восьмидесятом:
Что даже если рот забит землёй,
Скажи «спасибо» всем и вся за свой
Бесценный опыт и последний завтрак.

4.

Ты странная, за это и люблю.
Взгляни хоть раз с улыбкой на мою
Сырую фотографию под ливнем.
Пусть плачет моё юное лицо,
Пусть дождь бумагу делает свинцом,
И пусть я буду мятым и бессильным.

5.

Зима всегда является ко мне
С зажжённой папиросой. Тишине
И тление бумаги вредоносно.
Замёрзла одинокая слеза
Быстрей, чем я успел тебе сказать,
Что без тебя мне жизнь казалась постной.

6.

Случается, что сорванной листок
Не так уж и печален. Вышел срок —
Да будет так. Не стоит огорчаться.
И гении готовы умереть,
Чтоб маленький ребёнок мог и впредь,
Срывать листки с ветвей и улыбаться.

Примерившись к немому повороту,
Вхожу я в новый мир, за новый угол.
Стоит там кто-то, скрытый дымом кто-то
И курит папиросу. Страх – на убыль.

Две свечки труб горят на горизонте,
И смрад их обесцвечивает небо.
Прочтёте вы, я знаю, вы прочтёте
Мои стихи, считая их за небыль.

Не взять пера у чайки – не позволит.
Кричи же, недотрога, о поэте!
Проросший, будто саженец, в неволе,
Я с детских лет мечтаю лишь о свете.

Лети, моё стенание, не падай,
Пусть встречи наши кончатся. Лети же!
Когда и спать и бодрствовать не надо —
Безвременность отчётливей и ближе.

Куда всем нам приткнуть свои скелеты?
Найдётся ль в мире место? Нет желанья
Искать другие синие планеты
Под кладбища пустых воспоминаний.

Забывчивость, поверьте мне, – мессия.
Не письма память пишет, но угрозы.
Быть может, в день разлуки отнеси я
В твой дом огнём пылающие розы,

Всё кончилось бы лучше… Но не вышло.
Вхожу я в новый мир, и он прекрасен.
И если кто-то письма мне не пишет,
То пусть не пишет дальше – я согласен.

Как хорошо, что солнце греет кожу
Остатками ноябрьского света.
Как хорошо, что мы с тобой похожи —
Воспитаны не осенью, а летом.
Как радостно смеяться в оконцове
Минувшей жизни, время не растратив.
Как радостно подмигивать суровым
Немым прохожим в городе-гиганте.
И за руки держась идти по кругу
Вокруг колонн Казанского собора,
Дышать зимой, прохладой и друг другом,
И, в ту же ночь, теплом родного крова.
Как радостно влюблённым, как прекрасно!
Всё время в забытьи, всё время вместе.
Как радостно влюблённым ежечасно
Быть трогательной близостью из песни.*
Как хорошо влюблённым в Петрограде
Среди дворцов и царских монументов,
Среди почти что сказочных фасадов
Ловить свои влюблённые моменты.
Так хорошо, что, право, я в восторге
И совершенно вылечен любовью.
Когда декабрь мялся на пороге,
Я с жаром приглашал его на кофе.
А он не заходил, упрямец дикий!
Представь себе, не заходил к поэту!
Ронял лишь только белые снежинки
На ставшие историей сонеты.
Как радостно сливаться с снегопадом
В безудержном и страстном поцелуе.
Так радостно, что большего не надо —
Лететь печаль и горести минуя.
Как радостно в симпатии ответной,
Окрасившей планету акварелью.
Живи в веках идиллия поэта
Десятками цветных стихотворений!

Туман сдавил мозги холодными тисками,
И улицы давно прошили провода.
Осенний Петербург свинцовыми руками
Швыряет вверх листву во власть к своим ветрам.

Трамвай опять гремит железными ногами
По рельсам, век назад уложенным в бетон.
И дивные дворцы массивными плечами
Упёрлись в небеса, что служат потолком.

Потерянным сердцам нет разницы особой,
Что делается там, за матовым окном.
Автобус подошёл к пустующей Дворцовой,
Замёрзшей от ветров, пропитанной дождём.

А я забыл свой зонт. Ну ладно, что поделать —
Не так уж и плоха погода в ноябре.
Пусть даже она так безжалостно раздела
Деревья, в холода оставив на дворе.

Постой шуметь, Нева, ведь знаешь, что не страшен
Давно уже твой хрип могильный по утрам.
Паром уходит вдаль, но флагами не машет,
Подобно небольшим пиратским кораблям.

Дыши, дыши, земля, стучи копытом, лошадь,
Безумствуйте ветра, гоните вдаль листву,
И не сердись на дождь, стареющая площадь —
Я счастлив только тем, что всё ещё живу.

То ли ветер в лицо в так давно опустевшей квартире,
То ль начало с концом стали рядом в потерянном мире,
То ли руку пожать разглядевшему финиш со старта,
То ли жизнь не нужна в середине холодного марта.

Словно дым из трубы, пар идёт изо рта на морозе.
Я – дитя пустоты, и общаюсь лишь азбукой Морзе.
Но, по правде сказать, это всё не достойно вниманья,
Кто-то любит кричать, я же весь целиком из молчанья.

Словно казнь души каждый день, проведённый в раздумьях,
Среди правды и лжи я теряюсь в часы полнолунья.
Ничего не прошу, только скоро, спасаясь от гнёта,
Непременно взойду на белеющий трап самолёта.

Улететь навсегда – иногда тоже выход, поверьте,
И неважно куда, лишь бы только подальше от смерти,
Но нельзя убежать, она всюду, и справа, и слева…
Не хочу умирать, я ещё слишком много не сделал.

Стеклянный взгляд заставил плакать
И от любви царапать стены.
Не будет кровь на землю капать,
Пока вино течёт по венам.

Так отрави меня собою,
Вонзи не нож, а розу в сердце.
Да, ты была моей мечтою,
Моим видением из детства.

Когда гроза шуметь устанет,
Я растворюсь в озоне улиц,
Найду тебя, прильну губами
К твоим губам, чтоб ты проснулась.

Моя любовь, не жги мне душу
И не клейми меня металлом —
Я не смогу не дать разрушить
Тебе мой разум обветшалый.

Так просто сжалься надо мною,
Будь милосердной, а не грозной,
Чтоб я, вмерзая в лёд зимою,
В тебе своё увидел солнце…

Включите свет, откройте ставни,
Пока вас тьма не поглотила.
Они с любовью не спасают,
Они копают нам могилы.

И вкус железа в горле комом.
Я заблудился в жарких клятвах
Людей, которым незнакомы
Теперь мой голос, имя, запах.

Впусти в глаза свои луч света,
На поцелуй ответь горячий,
Вернись ко мне, моя Джульетта,
Ведь без тебя я стал незрячим.