Владимир Иванов - Математическая колыбельная. Стихи и е-байки для внучат

Вот снится тропик Рака с Козерогом,
В ночи никто не посочувствует убогим,
Опавших крыльев блеск чешуй не скроет,
На нашей широте всё раны спиртом моют.

Сперва, она сама летела на огонь свечи,
Внезапно пламя обожгло, не трепещи,
Тонкие ножки, пух, хохлатые антенны,
Фасетки глаз искрят огнями перемены,

Один в ночи присвоен темный уголок,
Куда её ночной охотник взял и уволок.
Не веря в боль её и жизнь уже другую,
Уже поймавши, шпилит бабочку ночную.

Как злой ребенок, что сбежал от нянек,
Сушить, в гербарий, пусть и не ботаник.
Поздно вздыхать, что шпилька островата,
Уж коль попалась, то отныне виновата.

Что бабочка ночная, что шкафная моль,
Хлопок… Никто твою не вспомнит боль,
Виновна в поеданьи меха, шерсти платьев,
Помеха в жизни человеческих собратьев.

Сапог за лавкой скромно жил,
Да, вдруг, в деревню нашу угодил,
Откуда у хлопца Рязанская грусть?
Торгуя овощами, он цинично загруз.

Ему явилась сексуальная игрушка,
Амеба Дитто, с виду, как подушка,
И вот Ивану наплевать на лица,
На покемоне он решил жениться.

Но был тот покемон коварен и умён,
И трансформаций ловких полон он,
Как только Ваня с Дитто поженился,
Тот, точно в сказке, в Ваню превратился.

Ваня на Ваню покемонит, брак кляня,
Пиар – пиаром, только жизнь – фигня,
Медовый месяц длился, как обычно,
Под лавкой сапожок наш снёс яичко.

Осень в двери стучит осторожно,
Ты дождю тихо дверь ту открой,
К концу лета чудес всевозможных,
Мы встречали с лихвой сей порой.

Там корзинкой с грибами черпали,
Алых ягод калины, где убрана рожь,
Серебрились за тучами серые дали,
Лета бабьего паутина и первая ложь.

Нас в лес, опять, манила паутинка,
– Ты, лишь ступи и топай по тропинке,
Её легко измерять твердыми шагами,
Что грязь и лужи хнычут под ногами?

Куда ещё ломиться, как скотина можно?
Не по тропе, забыв про осторожность,
Хруст веток, веер брызг и мха седины,
Двойной разбитой колеи чужой резины.

Говорят, что осень это – небо,
Пусть оно не плачет под ногами.
Это лес с листвою цвета хлеба
И зима, которую не ждали.

Белый город скроет черный снег,
Чистый снег падет в серый снег,
Осторожно, скрипя снегом, ступая,
Тень за светом по свету шагает.

Писать понятно нужно детям,
И в протокол то тем, то – этим,
А остальным, понятно сразу,
Писать понятно не обязан.

Искус искусства удовольствием искушать
Плодов не красть, а с наслаждением вкушать,
Ведь для того даны нам наши чувства,
Чтобы постигнуть мира все искусства.

Все научились Сутре же уже,
И в яйцах рубят лучше Фаберже.
И от чего с утра мечта о Каме,
Рыбак забыл, приятней даме…

Так в чехарде забытых слов,
Каждый найдёт себе уже улов.
Кому союз, меча, серпа, орала,
А остальных – здесь не лежало.

Что значит удовольствие без уда?
На теле горбик без верблюда.
А наслаждение, что без нас?
Храпит, как конь, но не Пегас.

И удовольствий стал короче миг,
И хоть без трепета волнения,
И чаще наслажденья утекают в стих,
Под рост сердечного давления.

PS О кармических долгах
За каждой старушкой, мыслящей категориями долгов и процентов, бродит свой Раскольников, в надежде одним махом рассчитаться по всем долгам.
И только за своё удовольствие расплачиваются наслаждением с наслаждением.)
Люди встречаются,
Всяко случаются,,
Любят и женятся.

Вышел из спячки, ведь в разгаре лето,
И бросил всё, спеша на чай, цветы, конфеты,
Чтоб жизни новой в милую вдохнуть,
Ты дулом, брат, не подкачай, спеша соснуть.

Твой братец от хоти вольной раздулся,
Да, ойкнув, в резинку невольничью сдулся.
Видно, жизни весну ты крепко переспал,
Бук не учил, не ту капусту стриг и засевал.

PS: Табуированные звуки, боги, слова, образная речь порождают новые сказы о Федотах-стрельцах и других охотниках.
Да, нынче, Федот-охотник не уже тот пошел, не знает отчего прежний стрелец на своем дуле фертел нынешних охотников до радужных фазанов. Да и вместо искать детей в капусте, пытаются деток за капусту завести спустя в рукава. Вам охота пуще в неволе? Или невольная хоть пуще вольной?
Каково
АзЪ
Покой
Укъ
Слово
Твердо
Азь?
#азбучные_истины

Ау! Мечта о жизни новой,
Ты к людям заново вернись!
И под ветрилами Авроры,
В Москву без страха устремись.
Сменить хозяйку пыли, шторы,
Проветрить Кремль, сдуть пузыри
В лучах алеющей зари.

Красавица! Пора! Проснись!
От паразитов отряхнись,
Сотри наросты и коросту,
Единства рознь и рост без роста.

Песочные часы ещё идут?
Они же так бесстыдно лгут!
Их только чуть перевернут
Встряхнут и вновь чудесно врут.

Умом настроек тонких не понять,
Но тот и та по-русски – бля@ь.
Не всё, что чудно обтекаемо,
Приятно всеми обоняемо.