Елена Ивахненко - Верую. Стихотворения

Зелёный май округу одевает.
На огороде подвиги вершу.
А как писатель – праздную лентяя.
Писать ленюсь. Или боюсь. И не пишу.

Чего боюсь? Саму себя подслушать,
Саму себя узреть не на коне.
И всё, что скрыто, вытащить наружу.
Не по нутру… Да разве только мне?

Нет, не сейчас. Боюсь и прикоснуться,
Пчелиный рой будить в душе моей.
А если уж писать – чем отзовутся
Мои слова в сознании людей?

Не пролежат ли попусту на полке,
Не тронув никого, не вразумив?
И, если так, немного в этом толку —
Вскрывать души болезненный нарыв…

Промаюсь так и не рожу не строчки,
А месяц май – художник и поэт.
И майское тепло вскрывает почки,
Из них листва спешит на белый свет.

И ни в одной из почек нет сомненья —
Нужна ли миру или не нужна
И кем ей быть – кормёжкой или тенью,
Растёт – и всё.
Свобода. Жизнь. Весна.

Спасибо, судьба, спасибо
За то, что рядом рассвет
Плывёт златопёрой рыбой
И мне девятнадцать лет,

Что совесть пока спокойна
И не в чем себя винить,
За то, что любви достойна,
За то, что могу любить,

За то, что живу в надежде
На лучшее впереди,
За то, что иду, как прежде,
По праведному пути,

Спасибо, что ты лишила
Непрочных земных побед,
Что в сердце я зла не носила
И злом не платила в ответ.

Кучка знакомых парней идёт,
Матом корёжа фразы.
Грязной смолою мат пристаёт
К ним на язык. И вязнет.

Лучше б молчали… Любить таких?
Даром таких не надо.
Вот и иду в стороне от них,
Словно овца от стада.

Нет её в сердце, любви-то… Нет…
В тех глуповатых лицах
Не разглядела влекущий свет,
Не распознала принца.

Посылала берёзка листочки
Убегавшему ветру вослед,
Словно мама своей взрослой дочке
Запоздалый житейский совет.

Мчался лист, пожелтевший и тонкий,
Падал птицей подстреленной вниз.
Так вот брошенный кто-то вдогонку
Умоляет кого-то: «Вернись!»

И, не все ешё выплакав слёзы,
Я подумала: «Нет, не умру,
А проснусь я однажды берёзой
Где-то здесь, на холодном ветру.

Уж не будет мне больно и грустно.
Кто-то станет себя обрекать
На любовь и на прочие чувства,
А на мне будет иней сверкать.

Прикована любовью, как цепями,
К тебе. А счастья не было и нет.
Моя любовь оплачена скорбями
И нелюбовью, данной мне в ответ.

Любовь. Какая тяжкая неволя!
Всё верно – от себя не убежишь,
Не скроешься. Лишь выйдешь в чисто поле
И вот – лежишь среди травы, лежишь.

Обступят изголовие травинки,
Участливо проронит слёзы дождь.
А я всё жду, когда же по тропинке
Ты попросить прощения придёшь.

Опять разругались, как два идиота…
Когда мы с тобой разучились любить?
Привыкли заканчивать ссоры бойкотом
И в полном бойкоте неделями жить?

Мне в эти недели и солнце не светит;
Тебе, замечаю, совсем всё равно.
Свекровь говорит: «Ах вы, глупые дети!
Давно бы родили мне внука! Давно!»

– Ну да! – отпираюсь —
По нынешней жизни?
То путч, то Чечня. Завтра, может, война…
Кругом безработица, дороговизна!
– И что же? – идёт в наступленье она.

Права твоя мама. А ты – отмолчался.
О, если бы сам ты ребёнка просил
И спорил со мной – убеждал, не сдавался…
Всего бы хватило – и денег, и сил.

Мало картошку на даче вырастить, —
Надо ещё довезти домой.
Вот и тащусь по своей же милости
С этой поклажею дорогой.

Вдруг – мужичок:
«Вам помочь?»
– Пожалуйста.
И он разделяет со мною путь.
Мне не до флирта с ним, не до шалости;
Спасибо, хоть выручил кто-нибудь.

А он, побалакать, видать, настроенный,
Смеётся: «Ты тяжести не носи.
Вредно девчонкам. Красивым особенно.
Грузы таскать муженька проси..

Замужем? А? Молодая, вроде.
Стало быть, муж у тебя – дурак.
Что же на дачу с тобою не ходит он?
Где он вообще, так его растак?

Вот я домовитой такой бы невесте
Сам бы всё выкопал – посадил.
И возвращались бы с дачи вместе,
Одну ни за что бы не отпустил.

Уж я бы… А плачешь почто, девчонка?
Видно, попал я не в бровь, а в глаз?
Дак ты разводись, пока нет ребёнка,
Не то наревёшься ещё не раз».