Владимир Конарев - Созвездие «Мысль». Сборник стихотворений

Да хоп – натуру в перестройку,

Да в перестрелку, без войны

Верхи кремлёвские елейно:

«Надел купи и работай!

Держите вожжи, шаг смелее!

Земля – кормилица! Вникай!»

Как эта истина гнетёт?

Глянь, не в село побег народ!!!

Какое время нынче? Диво!

Грибные цены, не абы!

Растут, растут… нули – в мозг – «мины!»

Не жди пощады у судьбы!!!

И бедность есть. Она не чудо.

Её не кончен страшный срок.

Россия – мать, родные люди,

Где счастья нашего исток?

Запахло яблоками в доме…

И детство повернулось вспять:

Представил: яблоки в истоме,

Под козырьком листвы висят.

И, ахнув с веточек упругих, —

Где накачали аромат,

Меня позвали, сада друга,

Зайти в ухоженный, тот сад.

Жила в подворье лошадь.

Жила себе, жила…

Беда: хозяин умер —

За гриву – хвать дела!

Косить траву, пора бы,

Потом – сгрести в валки,

Да, на дворе – то нет той,

Былой, мужской руки.

Усохли и постромки,

Скрутился жгутом кнут.

И рядом, с лошадёнкой,

На колышке хомут.

Никто её не поит,

Овса не задают,

Не чистит и не холит,

А голод мышцы мнёт.

Заржала, сколь есть мочи,

Копытом поскребла,

И гордо, среди ночи,

С подворья – вон, ушла.

Пришла на пляж, а люди

Хлебца, пивка суют,

А то, порою шутят,

И пепси подают.

Одумавшись, желанно

Накормят сытно – вот!

Но голодно – не странно,

Помучившись, живёт.

…Откланялась в просторы,

В холмы, что из песка.

Украли лошадь воры…

Такая вот судьба.

По волнам, где полощутся тучи

Перегуд, перезвон волновой.

Вероятно, Нептун деток учит

Усмиряет придонной волной —

Раз спешат по барашкам холодным

На песок голоса, голоса!

Я хотел распознать их природу,

Глохнут в пене все те голоса!

У Нептуна кривится «лозина»,

Задевает – на взлёт – небеса,

И, как сабля, времён исполинов,

Рассекает у неба глаза.

И оттуда на мир, как из кручи,

Рухнул дождь! и барханы лизать!

Моря мир, если слушать, нескучен:

Надо сердцем его понимать

В звёздном мире есть причал

Сновиденьям барам.

Если б не было – дичал,

Просыпался старым.

А тут – молод! Как усну —

До звезды касаюсь;

Предка дальнего зову

Ожидая – маюсь.

Обнимаю паруса

Всех земных желаний,

Полнит парус и мечта —

Или зов посланий!

И, качаясь на весу,

Вижу: горы, воды,

Звёздный слог себе везу

И сезон погоды.

Непохожий мир в цвету

Заплывает в душу,

Сновидений пестроту

Пробуждением рушу!

Из глубин поднимаются звуки

Рассказать о щемящей тоске.

Одиночество – тяжкая скука,

Это камень, глумящейся, мгле.

Мгла не знает подошв глубины.

Хорошо лишь прибрежному ветру:

Гонит парус, навстречу волне —

Звонкость радости, сладости веры.

Глубь ворочает донные звуки.

Эти звуки щемят. О, тоска!

Однозначно её постоянство.

И позвольте сказать: – На века!!

Стынут капли росы,

На ладонях восхода.

Оплавляется даль,

В цвет, щемящего, йода.

Из расщелин камней

Тени, вижу, привстали —

Славных, славных людей, —

Их Гулаги корнали.

И идут по земле,

Совесть нашу тревожа,

Сколько можно в земле

Оставаться им, Боже?

Тут сказка правит балом красок,

И воскрешает говор цвета.

Для всех картин – свой вкус, порядок:

Зима пуржит. Смеётся лето.

Листва шумит, и скачут кони;

Война осколками шипит,

А мать—природа тихо стонет.

(Спасать бы надо, да лечить!)

И оттого душе не просто:

Внимать и думать, и страдать.

Рисунки детства – взрослый остров,

А что добавить? Что сказать?

Смотреть на мир – легко и просто,

А в первый раз – куда трудней!!!

Боль мой ум терзает: боль твердит: «Судьба»!

Ум не понимает: за что больна?

Улыбалась небу, щурясь в высоту.

Радовалась лету. Теплоты глотку.

Осторожно ноги мерили шаги.

И была дорога в радость, а не зги.

Пальцы обнимали нежно лепестки,

И они не знали горя впереди.

А потом согнула крючьями судьба,

Выставила «дула», будто бы со зла!

Ум не хочет верить в страшную судьбу:

В неподвижность тела, ни на шаг-ходьбу.

Милому созданию, Боже, помоги!

В этом мироздании – дети мы, Твои!

Ах, жизнь!..

Под ноги, как собака:

И больно – цап!

«Не ной! Живи!

Притом коси глаза —

под ноги!

Ей не товарищ – не трави!»

По улице, по Горького,

размеренно иду

В мир барахла заморского,

Всё есть – и всё в ходу.

На ценниках – пять ноликов!

С товаром на посту,

Галдят купцы-соколики.

Словечки, вскользь, фривольные,

Под музыку – вино!

Течёт желанье вольное…

В рядах – людей река!

Чу! Топот каблука:

«Стой!.. запах шашлыка!!!»

Эх, улица писателя —

Купеческий привоз —

В усладу покупателя…

А радости- до слёз!

Юные дни —

не бездельники —

Просто они собеседники!

И, иногда,

греясь грёзами,

Ввысь улетим —

станем звездами!

Доброте раскрою окна,

Жду: когда она влетит.

Но – она так одинока…

От дождя обид дрожит.

Я пью глотками,

раннею весной,

Душисто – пряный,

воздух голубой.

И жизнь моя —

тернистая дорога-

Окажется, под грузом лет,

легка!

И память вновь

уляжется к порогу,

И боль души

отринет от виска.

Не вечны мне дни,

их закаты,

И утренний радости цвет.

О, Боже,

в чём плоть виновата?

Черкни,

мне на небе, ответ.

Хорошо:

далеко до заката.

Мотор вдохновенья гудит!

Но… что – то пропало

и стонет.

Под сердцем,

надсадно, болит!

По казацкой станице,

не близкой,

В челноке, своих дум,

уплыву.

Зачерпну

все луга с земляникой,

Рядом

детство своё посажу!

Как умру,

Стану лебедою травою,

Малой горстью

любимой земли.

Буду слушать, как вдаль,

надо мною,

Пролетают любви журавли.

Солнце

ставни раскрывает.

В небо выпорхнули сны.

Что ж, на волю выпускаю

Сердце!

К возгласам весны!

Исходит радость. А откуда?

Из сердца друга?

Друг, замри!

Из сердца моего?

О! люди!

Дарите радость что внутри!

Когда в глазах

надежда гаснет,

Её разжечь обязан ты.

Старайся —

это не напрасно!

Ведь – помыслы твои чисты!

Хорошо на этом свете!

Говорят: есть рай на том,

Почему же, в мрачном цвете

Пишут в прозе и стихом?