Владимир Рудерман - Рецепторы души. Сборник стихотворений

Я написал об этом и о том,
Теперь вот жду, что кто-то купит книгу.
Надеюсь, что вместил мой скромный том
Банальных истин вечную интригу.
Мне нужно было высказать всё то,
Что в глубине души лежать устало:
О сладком, горьком, сложном и простом,
О том, что молодость куда-то убежала,
О том, что так хотелось бы порой
В словах, поступках, мыслях и в молчаньи —
Любовь с надеждой через веру и покой,
И не страдать от чувства состраданья.
О том, что многое мы всё-таки смогли,
А то, что нет, не очень уж хотели.
Как за собой мосты мечты сожгли,
И что-то главное ещё мы не успели.
О том, что разные проходим мы пути,
Пересекаясь только на страницах;
Теряем, мечемся, стремясь себя найти,
Чтоб после в жизни тихо раствориться.
Еда, лекарства, крыша и тепло
Важней любых написанных посланий.
Но я пишу, пусть вопреки или назло.
Настрой души – союзник ожиданий.
Тот, кто прочтёт, я верю, всё поймёт.
Запомнит стих или всего лишь строчку,
И, может, к лучшему свой мир перевернёт,
Поняв, что рано в книге жизни ставить точку…

В телефоне сработала двушка,
Вызов быстро достиг адресат.
Мысль, поступок, задержка, психушка,
И по новой весь старый расклад.
Не такой он, как все, да и ладно,
Вечно ищет ненужных проблем,
И по жизни какой-то нескладный,
Словно крыша уж едет совсем.
Распечатал своё обращенье
И на площади стал горевать.
Он не держит в себе своё мненье:
За свободу свободу терять.
Достоялся, пока не забрали,
Скручен быстро, и свёрнут плакат.
Огрызался во гневе печали:
Что нам делать и кто виноват?
Люди в штатском зря тратили силы,
В пустоту задавая вопрос.
Чуть побили, потом попросили
Написать анонимный донос.
В общем, вызрело быстро решенье:
Те же лица, но белый халат.
Приговор – принудитель леченья,
Ключ снаружи в замке от палат.
А прохожие шли ровным шагом
От великих до вредных идей.
Ветер рвал покрасневшие флаги
И срывал шляпы с важных людей.
Слово в дело – и жизнь полетела,
Посадили лечить его бред.
От уколов душа опустела,
Только мысли добавили бед.
Уж таким он родился беспечным:
Всё, что есть на духу, говорит.
Била жизнь за язык его грешный,
Тлеет совесть, но всё же горит.
Убегал от любой он системы
Не вписался, остался собой.
Жизнь навеяла новые темы,
Все молчат, только он рвётся в бой.
Лечит время, но без покаянья.
Значит, всё повторится опять.
Он дотерпит в своём ожиданьи
И всё тот же достанет плакат.
Вновь с палаты отпущен до срока,
Чтоб комиссии всё не сказал…
А за ним следом мчалась эпоха,
Та, что он на чуть-чуть обогнал.

Наш век суров, еду и кров
Не посылает всем и сразу.
Не кормит нас потоком слов,
Не будоражит вены кровь
И головы кивок – к отказу.
Наш век по лезвию души
К нам сквозь рецепторы вползает,
Куда-то загодя спешит,
Уклад неспешный ворошит
И нас от бед оберегает.
Наш век – уставший компромисс
Со всем, что мы понять не смеем.
Полеты вверх, паденья вниз,
Абсурд, банальность и стриптиз…
Горим внутри, снаружи тлеем.
Наш век – гибридная война
В размытых судьбах и границах,
И на осколки имена.
Событий много – жизнь одна;
Поступков нет, есть только лица.
Наш век нас по миру пустил.
Уйти смогли, куда хотели.
Наверно, просто поспешил —
Назад нельзя, вперёд нет сил,
Так и живём – без виз и цели.
Наш век запутался в сети —
Эфир безбрежный интернета.
Мы не смогли его спасти;
Он, словно демон во плоти,
Не будет ждать от нас ответа.
Наш век уходит, мы за ним,
Не видя смысла в продолженьи,
Лишь тень от прошлого храним,
Не слышим тех, кто так раним
Меняя суть на впечатленья.

За тех, кто рядом с нами был,
И тех, кто рядом с нами будет.
За тех, кто водку с нами пил,
И тех, кто завтра нас забудет.
За тех, кого я излечил,
И тех, кто нас уже покинул.
За тех, кто просто рядом жил,
И тех, кто обманул и «кинул».
За тех, кто завтра и вчера
Бросает миру кость надежды.
Хлеб с маслом, чёрная икра —
И чтобы все опять, как прежде.
Чтоб оливье и холодец
Жиры в крови не поднимали.
Чтоб не пришёл к нам всем пиз..ц
В краю «недопитой печали».
Чтоб жить нам всем без новостей,
Порою в Альпах кости грея,
Леча избыточность страстей
Антисемита и еврея.
За тех, кто до конца прочтёт,
Ответив встречным поздравленьем.
Кто не увидит, не поймёт
В плену забот и самомненья.
Пусть будет светлый Новый год
Сквозь вихри снежных откровений.
И каждый в нем себя найдёт
В потоке чувств и ощущений.

Ах, как приятно на душе,
Когда не рвут и не склоняют,
Лелеют, чтут и понимают,
И любят в нужном падеже.
И буйный нрав лишь вдохновляет
Печатать новое клише.
И лишь в упор не замечают
Те, кто решил за нас уже.
А время каждого меняет.
Остынут яйца Фаберже
И по-другому засияют
Для нас на новом рубеже.
Застанет снова град с дождём.
Злой демон гонит нас за двери.
Мы спорим и чего-то ждём,
И в ожиданьи снова верим.
Разбудит лишь внезапный гром
И искры молний, словно цели.
А зло не кончится добром
Пока мы спим в своей постели.
Пот с кровью впишутся потом
В цвета с поблекшей акварели.
Застыли, как с Гоморрой Сдом
Над Мёртвым морем соли мели,
Садится солнце кувырком.
Пока в лучах мы не сгорели,
Находим что-то с дураком,
Теряя с умным, что имели.
И выбор, словно плебисцит,
Где нас к подсчёту не пускают.
Чужая боль не так болит,
Лишь равнодушье убивает.
Мы будем после ни при чём,
Найдя ошибкам оправданья.
И всё по-новому прочтём,
А совесть – снова на закланье.

Куда несёшься, двадцать первый век?
Какие покоряешь ты вершины?
Куда девался прежний человек,
Заложник виртуальной паутины?

Зачем теряем мы своё лицо,
Предвидя загодя, не видя под ногами?
В закрытых джунглях каменных дворцов
Всё знаем, но не то, что будет с нами.

Куда несет нас тройка скакунов
От изб бревенчатых нескошенного поля?
И технологии лишают сладких снов,
И снова правит бал чужая воля.