Владимир Рудерман - Рецепторы души. Сборник стихотворений

Я страшно отдалился от народа,
Да и народ распался на слои.
Все против всех, и разная свобода:
Чужие преданы и предают свои.

За словом вежливым душа вдруг крикнет матом,
Чтоб выразить понятно и для всех.
На каждого есть папка с компроматом,
Даже на тех, кто шьет нам папки те.

Единство есть, пока насос качает,
И на свободе лучше, чем в тюрьме,
Когда никто и ни за что не отвечает,
А все претензии к врагам внутри и вне.

Но что-то треснуло от точки невозврата,
Устал вращаться маятник Фуко,
И без вины найдется виноватый
А под вино всё рушится легко.

Незаменимые сменяются до срока.
Ах, если б знать, когда прийти и уходить…
И шарлатаны лечат мнимого пророка,
И восхваляют, чтобы после осудить.

Я не услышу в тишине ночного стука.
В век равнодушия стиху лишь грош цена
Поставит «лайк» читатель смелый мне с «фейсбука»
И путь укажет загулявшая луна.

Мне писать хорошо вне России
В дни зарплаты, работы иной,
После Пушкина все мы такие.
Графоманство – магнит наш земной.
Первый стих, а потом повторенье.
Нам сначала – себя не понять,
А потом чьё-то нравоученье:
«Ну, Владимир, даёшь, твою мать!..»
А внутри – местечковости нотки,
Ожиданье начала конца,
Жажда знаний под русскую водку
И отрыжка под вкус огурца.
Каждый что-то оставить стремится.
Кто-то деньги, а кто-то стихи.
Чья-то мудрость лишь в прах превратится,
Чья-то глупость прощает грехи.
А поэзия – нет, не работа!
Это то, что сгорает в душе.
Снизошло в будний день иль в субботу —
Всё забыл, только с нею уже.
Мы чудн ы е, чего-то напишем
Сразу всем, и от каждого ждём…
Редко что-то читаем и слышим:
Нам тепло под февральским дождём.
Глупость видим в других непременно,
Из приличья об этом молчим.
В уравнении двух переменных
Мы проблему бессмертья решим.
Мы просты, как листок и бумага,
И чувствительны, словно слеза.
Ведь для счастья немногое надо —
Чтоб прошла мимо с тучей гроза.
Удаляясь, всё больше мы любим.
Приближаясь – опять всё не так.
Нас сомненье спасает и губит,
А уверенность – наш артефакт.
В общем, думать об этом не сложно.
Мы отложим наш спор на потом.
Я закрою рояль осторожно.
Скоро ужин, шабат всем шалом.

Писать, как жить – простая неизбежность.
Зарядка мозга, леность, страсть и блажь.
И в каждой теме рифма, стиль «про нежность»
И не всегда чреды событий связь.

Читатель видит то, что хочет видеть,
Подспудно верит, молится, грешит,
Кого-то любит, терпит, ненавидит,
И получить от жизни всё спешит.

Ненужный груз от нас уходит в вечность,
За деньги всё – дворец, отель, сортир.
А якорь прошлого – добро и человечность
Остались за порогом замкнутых квартир.

Снаружи сталь, а всё внутри из ваты.
Мы так подвержены, чувствительны, нежны,
И в правоте своей мы часто виноваты,
А в пораженьи никому мы не нужны.

Писать, дышать, любить – кидаться в неизбежность,
Очистить от тоски души нарыв,
А всё вокруг останется как прежде,
И кончился врачебный перерыв.

Чем меньше кушаем, тем больше вдохновенья.
Усталость меньше беспокоит членов блажь,
В любви не только чувства и движенья,
Но и эстетики разбуженный кураж.

Чем меньше спим, тем больше недосыпа,
Тем чаще день натянут, как струна.
И дремлет всё нутро сквозь глаз открытый.
Предел желаний наших – выспаться сполна.

Чем меньше держим, больше ощущаем
Свою свободу от себя и от других.
Добро как должное, лишь зло мы замечаем,
Всё для себя, лишь свой читаем стих.

Всё меньше откровений избегаем,
Всё больше панцирем закрыты от проблем.
Глаза в глаза не смотрим, лишь моргаем,
Благополучие спасает от дилемм.

Всегда мы поучать других готовы,
Хоть жизнь свою хотим переписать.
Меняем принципы, сужденья и основы
В угоду тем, кто может всё решать.

И в сытой смелости кухонного сомненья
Мы видим суть грядущих перемен.
В прозрачной рюмке самовыраженья
Мы прыгаем из рабства в пьянства плен.

Так и живём; наверно, так и надо.
Придет Спаситель и всё сделает за нас.
Пастух устал, идёт послушно стадо,
А нам бы лишь проснуться в нужный час.

Был пятой колонной, жил с пятой графой
Не шёл напролом, не кидался в запой,
Фамилию вовремя тихо сменил,
Медаль получил, в институт поступил.

И всё, как по нотам: судьба понеслась.
Упорство с талантом – и жизнь удалась.
Протест свой оставил для верной жены.
Кто выбрал лояльность, кто «вон из страны»…

Политика – грязь, лучше в бизнес врастать.
Воруя чуть-чуть, можно власть прославлять;
С «полезным» пропустишь с утра по одной,
И ваучер оптом продать со страной.

Ты думал, что сможешь народ поменять,
И выборов цель – всех начальников снять.
И жил – наслаждался, найдя компромисс
Ферзём или пешкой – в падении вниз.

Лояльный молчальник, вчерашний герой,
Сидишь там, где надо, растишь геморрой.
Всё ближе к «кормушке», всё дальше от масс,
Наличность на экспорт, под крики «Крым наш!»

Учиться, лечиться, от всех пропадать…
На то оно «НАТО», чтоб всех принимать.
«Отмыл», «заложил» и от шухера – в Прагу.
А кто не успел, тот «сыграет на Гаагу».

Страшнее всего свою совесть терять.
«Я не одобрял, я хотел всё сказать.
Я знал, бессердечно так с братской страной,
И наша победа вернётся войной.»

Под тяжестью санкций друг друга съедим,
Хоть тлеет надежда, что всех победим.
И хрупко так всё, и мосты сожжены,
Все что-то хотят, от врагов до жены.

Ты всё понимаешь и смело молчишь,
Сливаясь с толпою лишь гневно кричишь.
Семью и свободу забрал капитал,
И пятой колонной народ тебе стал.

Вялотекущая страна, быстронесущие оттоки,
Идёт гибридная война, как приговор в условном сроке.
Вялотекущая мечта накрылась логикой спасенья,
Горят доходные места от перемены настроенья.
Вялотекущий компромис, прослойки вымершей отрада.
Кого-то просто мордой вниз, кому-то просто так и надо.
Вялотекущий самогон застыл в несущем аппарате,
И каждый ходит на поклон,
чтоб после требовать расплаты.
Вялотекущий реализм – котла бурлящего кипенье.
И вентиль вновь опущен вниз,
взрывает градус дар терпенья.
Вялотекущее спанье под центробежное движенье.
Терять не хочется своё, чужое брать – не преступленье.
Вялотекущий интерес, когда нет в выборе сомненья,
И недолеченный абсцесс грозит всеобщим зараженьем.
Вялотекущую болезнь уже не ставят диссиденту,
Долгоиграющая лесть не помогает пациенту.
Вялотекущий в трубах газ уже от краха не спасает,
И снова всё, как в первый раз,
всем денег сразу не хватает.
Вялотекущее враньё в откатах мнимого успеха
Летит в надежде вороньё, зубами не разгрызть ореха.
Вялотекущий депутат из Сандунов идёт уныло.
И телом чист Охотный ряд,
а смыть с души – не хватит мыла.
Вялотекущий этот стих не станет точкой невозврата,
И если в страхе ты затих, то и страна не виновата.