Сергей Филиппов (Серж Фил) - Спасибо, жизнь, что скукой ты бедна! Души рифмованные всплески

Магистр Вельвен помолчал,
Из кубка пригубил:
– Ну, Генрих, что ты замолчал?
Так в чём ты нагрешил?

– Да как же в чём, мой господин?
Попался в плен, урод!
Да лучше б сгинул между льдин!
Эх, жаль, был крепок лёд!

– Ты расскажи-ка всё снов А,
Что толку причитать,
Всё это глупые слова,
Мне ж факты нужно знать!

– Ну что сказать? Перехитрил
Нас Невский Александр —
Всё отступал, всё отходил,
Сплетая сеть засад!
А мы-то рады, простаки,
Мол, вышли на простор,
В лесах же биться не с руки —
Манёвр стеснён, не скор.
А тут такие ширь и гладь,
И лёд, что твой гранит!
Вот здесь, решили, наша рать
Себя и прояв Ит.
И русских видим: вот полки
Стоят их, к ряду ряд.
Кто ж знал, что спрятали, волки,
Они в резерв отряд!
И, как обычно, мы, свиньёй,
Ощерясь лесом пик,
Пошли легко и смело в бой,
Издав бодрящий рык.
Врубились в русских без труда,
Как острый меч в живот,
И кровь, как алая вода,
На лёд Чудского льёт!
В ушах стоит железа лязг
И, смерть молящих, стон,
Ещё удар – и в этот раз
Князь будет побеждён!
Но Невский, хоть и юн в летах,
Умом, отвагой зрел,
Полки, что спрятались в кустах,
Ввести он в бой успел.
И те, врубясь во фланги зло,
Смешали нашу рать,
Всю стройность клина разнесло,
И начали нас гнать…
Погибло рыцарей в тот раз
Четыреста-пятьсот…
Да, слава Богу, день угас,
Не то б был большим счёт!
А нас, немногих, взяли в плен —
Полсотни всех, кажись,
И в Пскове, у кремлёвских стен,
Едва не взяли жизнь.
Пред нашей казнью Невский князь
К народу возглашал,
Победой счастлив, прослезясь,
Людишек заклинал:
«О, псковитяне, вас молю,
Меня не забывать,
Победу вашу и мою
Потомкам передать!
Пусть новоградцы будут вам
Во все века друзья!
А злость имейте лишь к врагам,
Вас заклинаю я!»

– Вот, господин, весь мой отчёт, —
Закончил Генрих речь. —
Теперь решай, в позор, в почёт
Тебе меня облечь!

Магистр Вельвен хмур и строг,
Рука жмёт меч, бела:
– Пусть это будет нам урок
От русского орла!
Пока ты был в плену, он, гад,
Под Ригу подкатил,
Ещё чуток и я б отряд
К датчанам снарядил,
Мол, слёзно вас прошу помочь,
Нас русские вот-вот
Начнут дубинками толочь —
Погибнет наш народ!
Да, орден наш святой мощей
Тогда бы растерял,
Посмешищем Европы всей
Он без сомненья б стал!
Ну ладно, Генрих, я клянусь —
И ты клянись со мной —
На эту варварскую Русь
Пойдём большой войной!
И будем жечь, рубить, топить
Славянок и славян,
Но в веру истинну крестить
Всех, кто к ней будет рьян.
А князя русских, – вот те крест,
Я, Генрих, не шучу! —
Я лично, сам, прибью на крест,
И в руки дам свечу!

Над тихим Волховом – шатёр,
У входа – костерок,
Монгол, не юн, лицом хитёр
Снимает котелок.

На запах тут же из шатра
Другой монгол ползёт —
Моложе, рожа не хитра,
Разут улыбкой рот:
– Эх, хорошо вздремнул, Беркай!
Теперь попить, пожрать,
И можно снова баю-бай!
Чего ещё желать!?
А ты всё жалуешься: вот,
Всё бросить бы к чертям
И в дальний двинуться поход,
Дав плёток лошадям!
Ну, посмотри: ты прискакал,
И в гущу сечи – скок,
Изрядно саблей помахал,
Срубил голов пяток,
Отсёк десяток рук и ног
И что-то там ещё,
Устал от пота, весь промок,
И что? И это всё?
А ну, в тебя свой кто-то меч
Сноровисто воткнёт
И, улыбаясь шире плеч,
Его там провернёт?

– Ленив, Касачик, ты и глуп,
Горазд лишь чушь молоть,
Ты видишь только хладный труп,
Я ж – трепетную плоть!
И боя терпкий дух бодрит
Меня и сил даёт,
И даже сердце в битву мчит,
И быстр его полёт!
Ты сам смотри: вот, русских князь,
Что Невским все зовут —
Его полки всех давят в грязь,
Врагов нещадно бьют!

– Да что, Беркай, ты мелешь зря,
Ведь Русь намплатит дань!
Мы, не они, града зоря,
В свою всё взяли длань!
Ведь мы баскаки, али нет?!
Добро нам прут и прут,
Вот завтра утрёчком, чуть свет,
Опять возы придут!

– Ты лучше спи, конину жуй —
Баскак, едрёна вошь! —
А толстый нос туда не суй,
Где толком не сечёшь!
Да ты ещё соплёй кидал
В седые облака,
Когда князь Невский шведов гнал
И немцам мял бока!
Великий хан Бат Ый его
За ум и честь ценил
И, не стесняясь, у него
Порой совет просил.
Теперь Батыя нет, но вот
Не мы с тобой идём
За данью в Новоград, а тот
Ее везёт в наш дом.
Князь Невский сделал всё, что мог —
И жизнь бы он отдал! —
Чтобы монгольский наш сапог
Земли их не топтал!
Он даже сына своего
Сослал (бояр казнил!)
За то, что тот приказ его
О дани отменил.
И мы, баскак Касачик, тут,
Увы, не господа,
Сидим, ждём: скоро ль принесут
Дань русичи сюда.

– Да что же храбрый Улавч И?
Что терпит он позор? —
Касачик даже подскочил,
И гнев вогнал во взор.

– Ну вот, запрыгал, как козёл,
Сиди, не гоношись,
А ведь о жизни тихой вёл
Ты разговор, кажись?
Что, зуд в ладонях, резь в глазах
И жжение в груди?
Эх, мчаться б на лихих конях
У войска вперед?..
Ешь лучше мясо, пей кумыс
Да девок пленных мни,
И спрячь, как птичку в клетку, мысль
О войнах и бран И.
Нас против русских – тьмы и тьмы,
И каждый смел и лих,
Почти что всё-всё можем мы,
Но… Невский есть у них!
Пока он жив, мы будем тут
У костерка дремать
И ждать, когда же принесут
Дань русичи опять!..

Во храмах Боголюбова
Колокола плач льют.
– Что, медные, не любо вам?
Чем нынешний день лют?
Что ж горько вы рыдаете
И душу из меня
Жестоко вынимаете,
Её искровеня?!
И сердце моё – колокол —
За вами бьёт набат.
Аль тащит л Одьи волоком
Татарин-супостат?
Скликаете ли войско вы,
Чтоб отразить набег,
Погибнув, не склонив главы,
Прославившись навек?
Аль с запада да с севера
Рогатые спешат,
Идут, как в бурю дерево,
Доспехами шуршат?
Так что ж случилось, медные?
Скажите, не томя,
Коль прут враги несметные,
В бой с ними ринусь я!

Душа пуста до донышка,
И слышу меди звон:
– Зашло отчизны солнышко,
Угас навеки он!
Не стало Александра! Да,
Теперь погибель нам!
Не встанет витязь наш с одра,
Не даст отпор врагам!
Не усыпит их хитростью,
Войну отсрочить чтоб,
Не удивит их скрытностью,
Полки разя не в лоб!
Не скупит по отдельности
За щедрую казну.
И не удержит в цельности
Любимую страну!

Метель, рыдая, снегом бьёт,
И жалит зло мороз,
И видно стало, как ползёт
Неходко скорбный воз.

Людские толпы вкруг саней
И следом – длинный хвост,
Хоругвь червлёная, под ней —
Князь Невский, тих и прост.