Михаил Буканов - Кто ты, тебя я не знаю…

Пьяный дедушка Мороз, потерял манатки.
Горько старому до слёз, хоть запои сладки!
Где Снегурочка и с кем? Кто её голубит?
По остатней и не вем, хмель башку не любит!
Сени новые вчера, к баньке что пристроил,
Нонче обмывал с утра, праздник того стоил.
Но чего-то не пошли «Комсомолки слёзы».
В сон глубокий унесли. И увяли розы!
Дети ждут по всей стране, плачут: Деда! Где ты?
Ну а я тону в вине. Сам я ем конфеты!
Кто поможет, кто спасёт? Как тут выбираться?
Может чёрт всё рассосёт? Хрена ль, мне стараться?
И, действительно: Ура! Вносят телеграмму.
Всё развезено, пора на зубок по грамму!
И Снегурочка со мной. Ну куда ей деться?
Согласилась быть женой. Дед! Готовь наследство!
Раскудрявилась снежком за окном берёзка.
Мчится зимним бережком молодой Морозко!

Шёл по улице чекист. Молчалив и не речист.
Куртка кожаная вся, маузер в деревяшке.
Шёл, по сторонам кося. Спирт неся во фляжке.
Выдавали на паёк чёрный хлеб с икоркой.
Так что нонче паренёк ужинал с разборкой.
Ну, а спирт, как конфискант, встречен по дороге.
Взят на бас, не на дискант, фраер сделал ноги!
Очень даже хорошо было б положенье,
Но вот некий Го-МОЖО описал явленье.
Был поэтом этот тип, в рифмах ведал толки.
И чекист, конечно, влип. Ох! Печати волки!
Правду-матку выдают сразу, без запроса.
И реальных лиц сдают под топор допроса!
Хорошо, что случай сей был в стране Китае.
Сколько рису там ни сей, вечно не хватает.
Вот и грянула у них калчурреволюшен.
Го-МОЖО, не в кассу стих, массам стал не нужен.
А чекист – он дзаофань, рядом x**вэйбины.
Барабаны барабань, падайте дубины.
Бедный старый стрикулист, с кем тягаться вздумал?
Наш чекист – всегда чекист!
А про Го-МОЖО, Председателя Союза писателей Китайской Народной республики никто с тех пор и слыхом не слыхивал. И правильно сказал Мандельштам, помирая в зоне: А мог бы всю жизнь просвистеть сверчком. Заедая ореховым пирогом!

Хорошо сидеть за стаканом и с рублишком в кармане рваном.
Ни забот, ни хлопот. Без «маслят», что в обойме спокойно спят.
А «Макар» мой заснул в столе. Чья-то смерть заснула в стволе.
Я её убрал под замок. Ну, а где то за скоком скок.
Убивают. Такая мура. А у меня в кармане дыра.
Пистолету надёжней в кармане. Быстро вынешь, беду и обманешь.
Только, где пистолет, там дыра. Полотна и металла игра!
Не такое бывает в мире. Дважды два – не всегда четыре.
Сыщик вора не понимает. Ну а жизнь – она убивает!
И идёт по стране война. Правда ей не совсем нужна.
Гнать «пургу» ещё как легко. Не твоё играет «очко»!
А когда наверху беспорядки, поневоле играешь в «прятки»!
Нам «до-фени» слёзы братвы по причёске, коль нет головы.
Я сижу и я вижу сон. В зоопарке проснулся слон.
Сзади дворник в уборке склонился, a слоняра опорожнился.
И погиб на посту герой, под слоновьей развёрстой дырой.
А бараны стучат в барабаны, a ослы ему славу поют,
А козлы бородою дорожки метут. Там и тут. Там и тут!
Вот в кругах, к кулуарам близким, склонность есть к поцелуям склизким.
Им, вaще, про жизнь написать, словно пальца два прописать.
Я не буду базлать про смерть, счастья нету, хоть круть, хоть верть,
Но, желательно, не под слоном, насладившись его отходами жизнедеятельности до дней последних дышла!
Она вошла и вышла. Разумная такая. Вся в рассужденьи дышла. Шлею перебирая. Которая попала под хвост смешной лошадке. Ах! Женщины-жокеи! У вас то всё в порядке? С жизнедеятельностью?

А она мне постой, погоди, ещё рано, не уходи.
Ну, а я: Извини, спешу! И Москвою сонной чешу.
Покрывает бульвар снежком, до метро мне идти пешком.
Вон мелькнул огонёк такси. А хочу я уйти? Спроси!
Дед Мороз бородой седой заметает проспект пустой.
Знаешь шеф! Ты крути назад. Там следы на снегу лежат.
Не открыла она мне дверь. Вот теперь этим бабам верь!
Азарт бега! (псевдобасни)
Гном бежал, грибы сшибая, пни и лужи огибая,
А за ним, причём вприпрыжку, гнал задор вперёд мартышку!
Гном чуть-чуть, но впереди, а она: С тропы сойди!
Уступил дорогу гном, сел в траву, забылся сном.
А проказница-мартышка, осёл, козёл и косолапый мишка
На финише попали под прицел. Как следствие – никто не уцелел!
Узнав об этом плакали все звери. Мораль: Будь осторожен с колыбели!
Уйди в небытие, в глубокий сон. Прикинься шлангом и, глядишь, спасён!

Какое имя редкое «Маруся», cказала лошадь. Я с него тащуся.
И долго, долго бегала по кругу. Пока корова меряла подпругу,
Чепрак, узду и старое седло, kоторое к рогам никак не шло.
А волк спокойно по кустам шнырял, на прочность он жилетку примерял.
Отец Онуфрий, поплевав в ладони, «Нагилу Хаву» сбацал на гармони.
Народа мудрость! Так ли ты права, когда меняешь образ на слова?

«Красная шапочка» бабушку съела, быстро проникнув в чуть тёплое тело.
Волк как сапёр, oн ошибся раз в жизни. Звери сказали на горестной тризне.
Девочка поедом ест всё подряд. Съела уже полицейский отряд,
Группу охотников, трёх марсиан, cгрызла зубами хрустальный стакан,
И по ночам, превратившись в вампира, ужасом стала уже полумира.
Плачут пожарные, плачет полиция. Ужас витает над нашей столицей.
Даже деревья у Белого дома, для семилетней мутантки едомы!
Знаю, однако, я средство одно. Не посещайте ребята кино!
Ужасов нам и в реале хватает. Сон же здоровый он всё побеждает!

Люди! Я люблю вас, будьте бдительны! Вируса атаки все стремительны!
Под здоровье грипп заложит мину. Кашель, насморк, или же ангину.
Хорошо вам будет с этим всем? Можно окочуриться совсем!
Ох! Везде зараза побеждает, вирусом в крови произрастает!
Мрачная мне видится картина. Грипп вокруг, а мы лишь середина!
Или это мы лежим вокруг? Ну, а вирус поглощает круг?

Шёл по улице Буденный, в голове лишь ГОЭЛРо.
Был мечтами он взведённый самого Политбюро!
Чудеса вокруг, однако, думал красный командир.
Нонче каждая собака свет получит в свой сортир.
Будет лампа в каждом доме, электричество – на плуг.
Ты же дрыхнешь на соломе, вдрынь используя досуг.
На станки дадут рабочим по динаме Ильича,
Так работать, между прочим, можно без могарыча.
До того был рад детина, что сорвался в гопака.
Умилительна картина. Ну, так я пошёл. «Пока!»