Array Антология - В начале всех миров

Не канючу. Не каюсь.
Жестяное слово «цейтнот».
Ну а здесь, спотыкаясь,
По стеночке время идет.

Решеньем натуго спеленута,
Как тайна после сотворения.
Разоблачительной разгадке
Уже не причаститься вам.

Или, как мумия, не тронута
Тысячелетиями тления.
А если – да, не ваши руки
Протянутся к моим бинтам.

Чем я полна сейчас? Сказаньями?
Из трав повымерших бальзамами?
Каких ветров прикосновением
Еще лицо мое живет?

Полна глазами, голосами я…
Хотя звучит – бездоказательно!
Со мной в наикрепчайшей дружбе
Крутое слово – «поворот».

Пустое забытье.
Ни звука. Ни огня.
Найди меня, мое.
Вселись, мое, в меня.

Вернись. Не обессудь:
На что мне тлен и прах?
Отдай мне плоть и суть.
Не оставляй впотьмах.

Включи мне шум и свет.
И боль верни назад,
И тысячи примет,
Подряд и наугад!

Почти в руках покой,
Предсказанный – точь-в-точь!
Но вечный сон – на кой?
Оставь мне день и ночь.

К чему мне вниз иль ввысь?
Зачем мне ад иль рай?
Мое – в меня вернись.
И мне – меня отдай!

Не надо – «на помин».
Хотя бы на «пока»
Мне губы крась в кармин,
Витийствуй у виска!

Пускай сначала – пульс.
Да будет жизнь – сейчас.
А завтра… Разберусь
В себе. В который раз!

Поприбавилось вдруг суеты.
Поотстали дела иные.
Поразмыслив, увяли цветы,
И в особенности – голубые.

Почернели, поникли и те,
Развеселого цвета розового.
Соблюдали нейтралитет,
Только корни враз подморозило.

Ураганилось! Татем шнырялось.
Рысью рыскалось и галопом.
Зубоскалилось! Счастье и ярость
Были рядышком. Около. Около!

Бедокурилось… Куролесилось…
Все – и горькое – весело, весело!
Все – и злое – не больно, не больно…
Только время шепнуло: «Довольно».

Так спокойно, так веско сказало.
Я подумала: «Блажь. Показалось».
Эту юность продлила на мили,
На парсеки… Остановили.

Точка. Финиш.
Другим – седло.
Заарканило.
Оплело…

И теперь – разъезжаю в дрожках.
И дрожу простудною дрожью.
Хоть и хлещут лошадок вожжи, —
Не поможет уже. Не поможет.

Поприбавилось вдруг суеты.
Поотстали дела иные.
Поразмыслив, увяли цветы,
Мои розово-голубые.

Хватит лежать,
Коль «беда – не беда»,
Коль «душа – молода»…

Прошлое! Не убий мя,
Да коли встану когда,
Не себя во имя.

Былую легкость возврати
И отношеньям, и походке.
Чтоб любопытство – больше глаз,
А удивленье – шире рук,
Крестом расставленных. В пути
Устала, крадучись подлодкой,
С опасным грузом про запас,
Над несомненным делать круг…

О, подари мне ранг Разини
И сан Наивности святой
Раззявы титулом свяжи.
Повышу звания отныне,
Вставая в должность на постой:
Пойду к неведенью служить —
Стяжаю Недотепы чин !

Друзья вы мои!.. Как отсутствие ваше заметно…
Да будут замешаны круто все ваши труды!
Но только не это: «наветами стали приветы,
И жажда, и некто недобрый не дарит воды»!

Ему я могу лишь в одном отношенье завидовать:
Что вы – рядом с ним. Но ничуть не завидую вам.
Мы знали источник. Пропали приметы и виды.
Исчезло названье, но воды – чистейшие – там!

Сигналы летят…
Телефонные пухнут счета…
Но руки другие
Снимают далекую трубку
И руки другие
07 набирают.
Тщета.

Не вспомните, хотя не изменили.
Я ж на мгновенье не могу избыть
Все наши «да» и «нет», все «или-или»
И «быть – или не быть».

Плохая недоношенная рифма.
Я говорю давно сама с собой
О том, как я бреду, сбиваясь с ритма,
И осмеет – любой.

Но мне вас не хватает высочайше.
Глубинно и бестрепетно храню
В душе, как в чаше, – несравнимость вашу —
Ни тлену – ни огню.

Заполошная бабочка.
На огонь! На огонь!
На свечу ли? На лампочку?
«Не упрямься. Не тронь».

Только гости незваные
Ослепленно летят.
Одинокие, странные,
Всюду люди сидят.

На верандах и в комнатах
Все не гасят огни,
Все вздыхают о ком-то…
«Не упрямься. Усни.

Не гляди без участия:
Так сгоришь и в тени.
Надави выключатель,
Фитилек приверни.

Крылья – воспламеняемы!»
Но не внемлют они.
Зона Воспоминания.
– Затяжные огни!

На свечу ли? На лампочку?
– На огонь! – На огонь!
Сумасшедшая бабочка,
Образумься. Не тронь.

В мой лингвистический паспорт вписано столько
Слов-паразитов, что к черту всякие смыслы.
Скука трехглавая жрет с трех сторон без соли,
Жамкает, сука, слюняво моими мыслями.
К черту.
Я не выбирал таблетку и не подписывал
Кровью, что обязуюсь – в петлю по пятницам,
Хватит, свали в туман и оттуда визгами
Жалуйся, сколько хочешь, что вся жизнь катится
К черту.
Слышишь, вселенная, думаешь, я забавный?
Ночью, когда мну сердце сухой ладонью,
И, пока день сползает к вечеру плавно,
Делаю вид, что я в норме, просто спросонья.
К черту.
Я не устал, я просто слегка оплавлен,
Как подожженный кончик шнурка из кожи.
Мне двадцать три, я уверен, что в полном праве
Ныть уже года два: вот я был моложе…
К черту.