Олег Лукойе - По эту сторону небес. Избранное. Сборник стихов и текстов песен

Заплетают травы в косы
разудалые ветра.
В сером небе безголосом
дым осеннего костра.
Но костёр почти не греет
и горит едва-едва…
А на ветках, как на реях,
виснет мёртвая листва.
С октябрём пришла расплата.
За лесной разбойный свист
и за вольницу пернатых
отчитался жёлтый лист.
Деревянные скелеты,
а над ними вороньё….
Прахом высыпалось лето.
Значит, было всё враньё.
2011

Я верю в зарю востока,
как верит дурак в вождей.
Что город, убитый током,
вдохнёт в себя новый день.

Растащит его на части
по окнам своих домов.
И солнце червонной масти
заменит ему богов.

В лоскутной заре пьянея,
на север летят ветра.
Веселую ахинею
несут воробьи с утра.

Ты смотришь на свет спросонья.
Беспомощно, как дитя…
И небо, раскрыв ладони,
полощет лазурный стяг.

Так славно плывёт над миром
беспутная блажь времён.
Мы впустим её в квартиру,
открыв нараспашку балкон…
2016

Раннее утро. Туман над рекой
стелется ватой.
Дым костерка… Пахнет ухой.
Веет прохладой.
Косы ракит серебристой росой
просятся в воду.
Солнце вот-вот полыхнёт зарёй
по небосводу.
Ветер слегка поиграл сединой
дремлющей ивы.
И, расписавшись лёгкой волной,
стих у залива.
Раннее утро. Лето. Июнь.
Время застыло.
Словно оно очутилось в раю.
Нас позабыло…
2007

Наш затяжной суицид состоит
из сигарет, алкоголя и кофе.
Из водовозов латентных обид.
Из передоз токсичных утопий.
Сладких, как ладан.
Нежных, как пух…
Маленьким Мукам
маленьких мук.

Время сбегает от нас и от вас.
Ловим по кадрам на кинопленку.
Порция неба – в легкие газ.
Мир захлебнётся слезою ребёнка.
Горше, чем пепел.
Святее, чем дух.
Праведным сукам
осиновый сук.

Жизнь испаряется влагой с бумаг.
Мы высыхаем, как воды Арала.
Выйдет в тираж заводной саркофаг.
Смерть это сон… без одеяла.
Тихий как вечность.
Вечный как соль…
Уровень пройден…
Вводим пароль…
2016

В распахнутом легком осеннем плаще
с карманами, полными выпавших звёзд,
я добр и весел, как юный Кащей,
на время бессмертный, иду в полный рост.

Дорога бросается под ноги мне.
Топчу её отзвуком гулких шагов.
Счастливым лицом отражаясь в Луне,
иду сеять звёзды в Стране Дураков.

Те тысячи звёзд, что упали созрев.
С гарантией всхода и наверняка,
озимые сеют у нас в октябре,
чтоб к лету суметь накормить Дурака.

Чтоб ел он со звёздного дерева плод
и светом его напитался ума.
И также, однажды, он двинул вперёд.
И звёзды ссыпал про запас в закрома.
2016

Ветер расчёсывал каждое утро
белые кудри.
Небо блестящим плащом
опускалось на плечи.
Птичьим, звенящим эскортом,
предвестником чуда,
о чём-то фривольном
с весною беседовал вечер…

Тлели закаты, и вновь разгорались
медью рассветы.
Дни, словно дым сигарет,
пролетали сквозь пальцы.
Счастьем щенячьим
пьянило медовое лето.
За чашкою крепкого кофе
просило остаться…

В окнах рассыпалась ночь полусонная,
звёзды роняя.
Словно сама бесконечность
расправила крылья.
Птицы уже собрались
в перелётные стаи.
Что было вчера и сегодня
становится былью…

Плечи опущены.
Снежные тучи в разношенном небе…
Стоптаны туфли…
Стопталась земля под ногами.
Новой сверхновой зажжётся
Звезда Вифлеема…
Простимся с тобою…
На время, моя дорогая…
2011

(Светлой памяти Венедикта Ерофеева…)

Здравствуй, Веня! Ну как ты там, в норме?
За тебя пью! «Слезу комсомолки»!
Моя печень – проверенный орган.
В этот день мы с тобой одногодки…
Только, ты в этот день уехал.
Навсегда в Петушки из столицы.
В городок, где ни днём, ни летом,
не смолкают цикады и птицы.
Где жасмин и зимой и ночью
перманентно цветёт и пахнет.
Где в открытых сортирах ни строчки.
И наверно играют Баха…
Выпьем, друг, «иорданские струи».
Они сделают нас добрее.
Что нам с этих трёхсот грамм будет?
Мы же, мать вашу, гипербореи.
Здесь у нас теперь всё иначе.
Хочешь, херес, а хочешь, виски.
И хватает купить на сдачу
два стакана и две ириски.
Выпьем, Венечка, за трансцендентность!
За Де Голя и Гегеля с Кантом!
За свободу и за транспорентность!
Как положено. По прейскуранту.
Пей, как раньше! Мы все там будем…
Сверху вниз как в песах часочных.
Знаешь, Веня, живые люди…
Это мёртвые на сверхсрочной.
2016

Зима вернулась в мае,
забыв часы и паспорт.
Едва успев оттаять,
глотаю антифриз.
Летят по небу танки
чужого государства.
Не так за наши деньги
исполнили каприз.

Замерзшие трамваи —
раскрашенные льдины.
От холода и страха
колесами стучат.
Намаемся мы в мае,
но мы непобедимы.
А если и замёрзнем,
то только сгоряча.
2015

Осень устала бросаться листвою.
Рыщут вороны в зашторенном небе.
Ветер то стихнет, то снова завоет.
Мир замирает на зимнее время.

Пасти подъездов глотают прохожих.
Воздух пропитан берёзовой прелью.
Стали деревья безлико похожи.
Мир замирает на зимнее время.

В такт миокардам колёса сансары
мерно стучат, оживляя Морфея.
Свет растворяется с каждым ударом.
Жизнь умирает на зимнее время.
2012

В день осенний, сухой и тёплый
город взят золотой ордой
в плен, и ярко бликуют стёкла
окон набережной над рекой.

В листья снова вселилось солнце.
Расстелилось у ног ковром.
Башня облаком вавилонским
рвётся ввысь, в голубой проём.

Грусть осенняя так приятна…
К тайнам неба скрипичный ключ.
Над душою, внутри распятой,
снова вспыхнул надежды луч.

Этот день в унисон играет
с настроением средних лет.
Осень жизни – реклама рая.
Жёлтый лист – золотой билет.
2016

Совершенные формы наполняются плотью.
Под весенней травой прошлогодние листья.
В небо синее взмыл воробей-беспилотник.
А за ним и мои беспилотные мысли.

Их зовёт в небеса первобытная клятва —
золотой оберег от исходов летальных.
И, упавшего вниз, возвращает обратно
первозданный закон неразгаданной тайны.