Анатолий Белов-Пошехонский - Пасынок звёзд. Мир на верёвке

Я в основном всегда – творец!
Пишу, рисую и пою.
Могу нарисовать дворец,
Могу и хижину свою.

Ещё я иногда – лентяй,
А иногда – трудяга знатный,
Болван, дурак и скупердяй,
Философ, гений благодатный!

Прохладу подарю дождя
В жару, чтоб не было вам душно…
Ведь, согласитесь, без меня
На свете было бы так скучно!

Себя возвысить не боюсь:
Такой, как я, все горы свалит!
И если сам не похвалюсь, —
Увы, никто ведь не похвалит…

Ночь, ночь, ночь – ужас бессознанья,
Звон, звон, звон – колокол из боли!
Стон, стон, стон – тяжесть покаянья!
Прочь, прочь, прочь – мыслями на волю!

Бой, бой, бой – тяжкое раненье.
Жизнь, жизнь, жизнь – слабая попытка.
Боль, боль, боль – огненная пытка.
Смерть, смерть, смерть – душам во спасенье.

Бред, бред, бред – сны, как наказанье.
Свет, свет, свет – голоса камланья.
Где, где, где, светлая обитель?
Ты, ты, ты – ангел мой – хранитель…

Бывают дни, когда опустишь руки,
И совершенно непонятно всем,
Зачем берёшь ты на себя все муки,
Зачем живёшь? Неведомо зачем.

Бывают дни, когда бежишь ты прочь,
И совершенно непонятно всем,
Зачем не спишь уже седьмую ночь,
Зачем любил? Неведомо зачем.

Бывают дни, когда умчишься в грёзы,
И совершенно непонятно всем,
В глазах твоих откуда эти слёзы,
Зачем пришли? Неведомо зачем.

Лежу, прикованный к постели,
В душе пылает круговерть.
Меня давно уже отпели…
Стоит в ногах старуха-смерть!

Стоит. Я чётко ощущаю,
Её противный, жуткий взгляд.
Я весь – без сил, но замечаю,
Что ей к лицу её наряд.

Она страшна и безобразна,
Не раз встречался с ней в бою.
Я видел кровь средь пятен разных
На грязном саване – свою…

На черепе гримаса смеха.
«За мной пришла? А вот уж нет!
А ну, попробуй взять морпеха
В его лихие двадцать лет!

Иль жизнь – иль смерть! Одно из двух!
Я выбрал первое. Прощай!
Противен мне твой смрадный дух,
Меня, прошу, не навещай!..»

Тёмной ночью, спросонок нелепый,
В поругание отдан ветрам.
По маршруту упорно и слепо
«Чёрный вестник» идёт по домам.
Весь в снегу он стоит у порога,
От ходьбы сердце громко стучит.
В тишину он кидает: «Тревога!..»
И уходит, растаяв в ночи.

Одеваешься быстро – вдогонку,
Чтоб семью не будить – в темноте.
Впопыхах поцелуешь ребёнка,
Ткнёшься в щёку усталой жене.
Пусть устал ты от бед и заботы
И посыльных ругнёшь иногда,
Что поделать – такая работа,
В этом жизнь твоя, в этом судьба.

…Но – отбой! Был противник условен,
Нет тут смысла кого-то ругать.
И посыльный совсем не виновен
В том, что часто мешает нам спать.
Но он нужен, уж вы мне поверьте, —
Нарушитель ночной тишины.
Пусть не будет он – вестником смерти,
Принеся объявленье войны!..

Он был для нас Отец народа,
Он призывал: «За мной! Вперёд!..»
Мы шли за ним, не зная брода,
Мы знали – он не подведет.

Мы шли за ним, не зная горя,
От ветерана до юнца.
Что нам – беда?! По пояс – море!
И счастью не было конца.

Мы брали сходу злые беды,
Нас мчал уверенно «скакун».
Мы шли вперед и до победы
Под гром оваций, шум трибун!

Он принял подвиг пятикратный,
Собою путь наш озарил:
«Вперед! Вперед! Там мир прекрасный!..»
А сам по кругу нас водил.

Как во чистом поле повстречались двое,
Он назвался Миром, а Войной – она.
А в соседней балке, опершись на палку,
Смерть стояла тихо, прекрасна и страшна.

Мир сказал: «Я главный! В этом мире славном
Я несу всем счастье, я несу любовь!
Я дарю надежды в радужных одеждах,
Изгоню несчастье, разогрею кровь!»

Но Война взъярилась: «Я бы не хвалилась,
Ты ошибся, братец, это я главней!
Что бы с миром было, если б моя сила
Разгулялась лихо над землёю всей?!»

Так они сошлися – в споре подралися,
Закружилась в поле злая круговерть!
А в соседней балке, опершись на палку,
Ухмылялась хитро им старуха Смерть.

Долго не гадала, вышла да сказала:
«Навсегда запомнить надо вам двоим:
Как вы ни яритесь, как вы ни деритесь,
Что ни натворите – будет всё моим!

Ведь добро – не вечно, зло – не бесконечно,
Навсегда запомнить надо это впредь.
Будь хоть трижды главным, злобным или славным,
В жизни всё проходит, вечна только Смерть!..»

В моих глазах от страха тень.
Я умираю сто раз в день,
Ведь трусость – маленькая смерть!
Боюсь душевной пустоты,
Как будто сбылись все мечты.
Вся жизнь моя – шальная круговерть.
В моей душе идёт борьба,
А в доме – пьяная гульба:
Я снова водкой заливаю боль.
Я заливаю водкой страх,
А на поломанных часах —
Вчера, сегодня, завтра, вечно – ноль!

Окончен день, настала ночь,
А страх всё не уходит прочь,
И этот страх мне не изгнать из глаз.
Мы существуем, как во сне,
Как на войне, – в своей стране,
И я умру. Умру в сто первый раз!
Но снова глупые юнцы
Несут терновые венцы
И снова глушат кокаином боль.
И героином глушат страх,
А на поломанных часах —
Вчера, сегодня, завтра, вечно – ноль!

Солнце над нами ушло в горизонт,
Там, где я вырос, – невидимый фронт,
В души течет словоблудий завеса.
Мир мой – подвалы, а солнце – свеча,
Свиньям я бисер мечу сгоряча,
Тщетно пытаюсь убить в себе беса!

Мы отступаем, мы движемся вспять,
Нас окружают невежды опять,
Нас учит, как жить, продажная пресса.
Нас методично вгоняют во мрак.
Кто знает – поймёт, если он – не дурак.
Выйдем на свет, коль убьём в себе беса!