Михаил Буканов - А у жирафа шея длиная! Поэзия

Только вдруг Иван проснётся,
Да своих проблем коснётся?
Скажет громко: Честь имею!
Искушающему змею.

И потянется к Руси.
Мол, прими меня, спаси!
Испокон на Ивановых
Русь держалась не хреново,

Плюс Егоровы, Смирновы.
А удержат их основы?
Наций титульных угар
Вечный посетит кошмар!

Улетела птичка
В тёплые края,
Дружбы перемычка
Манит соловья.

Там патрон известный,
Грозный Мишико,
Правит повсеместно,
Властно и легко!

Дева заместитель-
Кандидат в гарем,
Мишико-растлитель,
Всем известный мем.

И не нужен Киров,
Мурманск, Коктебель.
Есть АТО в мундирах,
И грузин-кобель!

Для одной – на кадры,
Для другой в соцы,
Взвёл их как петарды,
Блейте две овцы!

Галстук с белой лентой,
Неземной задор,
Поц с приличной рентой,
Сочность помидор.

Что по самы гланды,
Жуй Одесса-мать!
Повторяя мантры,
Нас, мол, не сломать!

Была Одесса, бандиты были.
Свою Одессу они любили.
Япончик Миша, да Беня Крик,
Таков Одессы бандитов лик.

ЧеКа, бандиты, герои, урки,
Ну, кто угодно, но не придурки.
Литературе дала Одесса
Локомотивы, что для прогресса!

Евреи, греки, татары, турки,
Народ Одесский, а не окурки.
Чекисты были, румыны были,
А одесситы своё любили!

Хохлов здесь много, да и хохлушек,
Мацу тут ели среди галушек.
И хачапури, кефаль, ставрида,
И для кацапа, и для аида!

Как вы попали под власть рагулей,
Не отвечая на вызов пулей?
Сидите тихо, мол, хата с краю,
Я, чисто, шланга, и здесь канаю.

Ты быстро сдулась, Одесса-мама!
Под селюками случилась драма.
Одесса город, что был герой,
Покрыт Иуды осин корой!

Только три аккорда
Рвут гитары струны,
Песни не для лорда,
И не скальдов руны.

Тихо серебрится
Ветерок заката,
Ночь не повторится,
Пальцев пиццикато.

О любви и вере,
И далёкой маме,
Всё тут в равной мере,
Как молитва в Храме.

Костерок, да водка,
Хлеб, рыбец, тушёнка.
Эх, была б в охотку
В эту ночь девчонка.

Только нет подружек,
Бой не за горами.
Среди звона кружек
Судьбы с топорами!

Стары стихи, но намешили,
Не то рондо, не то сонет:
«Когда уж бабушки грешили,
То внучкам и запрета нет!»

Век девятнадцатый сурово
И спешно нравы изменял,
Мораль ушла за будь здорово,
Для профурсеток и менял.

Капризны Франции извивы,
И в деле мира, и в войне.
Её сыры порой червивы,
А куртизанки злы вдвойне!

Людовики грешили тайно,
И Мазарини с Ришелье,
Роман родился не случайно
Про Бэкингема и колье.

Французы впереди планеты
По части секса и идей,
Там брак лесбийский и минеты,
В ходу среди простых людей!

Весь мир решивши перетрахать,
Содом в реале воплотить,
Французы продолжали ахать,
Коль кто забыл чего спросить!

Свои идеи продвигая,
Народ французский прёт вперёд,
И лихо ноги раздвигая,
Про хрупкость идеалов врёт.

Не раз Французы приходили
Звеня оружием на Русь,
Всего и столько получили,
Что это вызывает грусть.

Но, ничему не научились,
Пора бы вспоминать слова,
Уж коли бабушки лечились,
Так внучка может не права?

Вода до клотика достала,
Там даже флаг оледенел.
Эсминец лезет из провала,
А вал девятый засинел.

Медвежий остров точкой малой,
Здесь каравана ждёт конвой,
На горизонте лентой алой
Пожар пылает гробовой.

Советских интересов зона,
Отсюда в охраненьи мы,
Идёт война, тут нет закона,
Не будет пленникам тюрьмы!

Союз последними деньгами,
Но платит за сакральный груз.
То что загублено врагами,
Усилит прочность вражьих уз.

И мы досюда от Кильдина
В суровом море, да зимой,
Корабль и сам сплошная льдина,
Так можно к рыбам, не домой!

Эсминец всё же режет воду,
На боевых постах народ,
Не нас, а нам ломать природу,
Найдём и в этом море брод!

Припирает мира злоба,
Телефон молчит в ответ,
Не квартира, створки гроба,
Иль с отстоями кювет!

Боль ломает головная,
Бродят боли по спине,
Есть мыслишка центровая,
Вот бы бошкой по стене!

Шибануть, мозги наружу,
Пусть посмотрят миру в зрак,
Ощутят земную стужу,
А потом стекут в овраг!

Ни друзей, ни женщин рядом,
Даже книги мне в отврат,
Телевизор крутит задом,
Он кому-то друг и брат!

Тридцать девять, я измерил,
И чего по мелочам.
Только зря лекарствам верил,
Да замученным врачам!

Ближе к вечеру всё хуже,
Пухнет с мыслей голова,
Шея стала тоньше, уже,
Даже держится едва.

Надо меры и крутые,
Что б увидеть утра свет,
И рецепты есть простые,
Жизнь на всё даёт совет.

Маханул стакан перцовой,
В ледяную ванну прыг,
И на ноте на басовой
Слышу ОРЗ я крик!

Ну, связалась с идиотом,
Нет, что б просто помереть,
Ухожу, с таким проглотом
Может и болезнь сгореть.

Я обтёрся, нырк под пледик,
Колотун, но пробрало,
ОРЗ же словно педик
Пляшет нежное коло!

Утром встал совсем здоровым,
Маханул ещё чуть-чуть,
Мерам резким и суровым
Всяка бяка – просто муть!

Мы родились в стране без красок,
Царил голубзовый везде,
И шёл парад не лиц, а масок,
Трусы с начёсом на звезде!

Такое женщины носили,
Что лучше б их не раздевать,
Мужчины под блатных косили,
Что б «деловому» подпевать!

Подгорный и Хрущёв – титаны,
Такие рожи Бог им дал!
Страны пороки и обманы
Он с ними ввёл на пьедестал!

Покуда Сталина заначки
Ещё имелися в стране,
Народом покупались «тачки»,
Да и с едой ажур вполне.

Крутился барабан, и мантры
Мы хором исполняли все,
И открывали кварки, кванты,
Бежали белкой в колесе.

Движенье без конца, по кругу,
Понятно стало, что тупик!
И анекдот травился другу,
Водяра двигалась на пик.

Лажают наши диссиденты,
Врут о суровых временах,
Смеялись и ГБ и менты,
Храня свой партбилет в штанах!