Павел Манжос - Из песен рождаются звёзды – 2. Философская лирика

Нет, если вы только поймёте…
Душа у меня – патефон.
На стёртой его позолоте —
Следы позабытых времён.

Пусть «стерео» век раскололи,
Попмузыкой уши глуша, —
Старинную песенку боли
Шершаво мурлычет душа.

Далёкое, томное танго
Овеянных памятью дней —
О том, как простая испанка
Прощалась с любовью своей.

Уплыл – и вечернее море
Её понимало одно,
Но в гордом последнем мажоре
Нам слышать тоску не дано.

Нет, если вы только хотите,
Я «стерео» вам заведу,
В задорном, стремительном «бите»
Развею былую беду,

Навею весёлую смуту,
Попмузыкой уши глуша,
Но знайте, что в эту минуту
Моя замолчала душа.

На могиле пустынника Павла
Посадите, ребята, ромашку!
Кинув взгляд, пусть представит прохожий,
Как любил он цветок лупоглазый.

Ведь и впрямь, так светло и открыто
В наши души никто не заглянет,
Что и рвать лепестки будет жалко:
Чёрт бы с ней, даже если не любит!..

На заре моих лет: по дороге
В детский сад было поле в ромашках,
Каждый раз застывал от восторга
Перед бело-оранжевым чудом
И шептал я нетвёрдо: «Рла-амашка!»

Сколько лет пронеслось, сколько горя
Испытал я, и бед, и волнений,
Слава Богу, врачи выручали,
И Сам Бог не давал оступиться
На краю пожирающей бездны.

И всегда я в крутую годину
Вспоминал этот взгляд изумлённый,
И небесная светлая сила
Мою душу тогда наполняла.

Так что, если вам будет нетрудно
И когда вы отыщете время
Среди заверти суетной жизни, —
Отзовитесь на скромную просьбу:

Где сосна к изголовью припала
На могиле печальника Павла,
Опрокинув в раздумье рюмашку,
Посадите, ребята, ромашку!

На свете недообогретом
Так, видно, суждено Творцом:
Один пребудет век поэтом —
Другой останется писцом.

Искусство – дань тысячелетью,
И эта плата высока:
В одной руке ложится плетью —
В другой, как птах, поёт строка.

И даже если рок, раздобрясь,
Уменьшит людям эту дань —
Создаст величественный образ
Богодарованная длань.

Мы говорим на разных языках,
Мы иностранцы в собственной стране!
И хорошо, коль не на кулаках,
И хорошо, коль без ножа в спине.

Поклон, как говорится, и на том!
Но сколько горечи в условии таком!
Слова не радуют – корёжат и ломают:
«Счастье – это когда тебя понимают»!

В ранг счастья так возводим свой позор мы,
Забыв о том, что нет превыше нормы,
Чем понимание добра и человека,
И что непонимающий – калека.

Такая, значит, в фильме этом мысль.
Да, доживём до понедельника. А смысл?
Когда б ему мы начали служить,
Смогли б и понедельник пережить!

Переломные этапы
Нас ломают без конца.
Убирают спешно трапы —
Юный мичман спал с лица.

И уже: «Прощай, Россия!» —
Боцман шепчет, как во сне,
И лучи блестят в бессилье
На изломанном пенсне.

Переломные этапы
Наломали горы дров:
Поработали сатрапы
Топорами – будь здоров!

И помчались эшелоны
В джезказганскую полынь,
В магаданские затоны
И в карлаговскую стынь.

Но прибился тихой сапой,
Эпохальный сбросив мох
И минуя все этапы,
К нам обломок тех эпох

В нём таится злая удаль,
Богочервь и царераб…
Слышь, Расея! Не оттуда ль
До Стамбула твой этап?

До того ли до Царьграда,
Что познал Олегов щит
И… мешочникам отрада,
И зеваками кишит?

Холодное Чёрное море!
Прощай, голубое, прощай!
Навек мы остались в раздоре,
Холодное Чёрное море,
Ушедшего – не возвращай!

Пусть волны выносят на берег
Обломки былых кораблей.
Но память о прошлых потерях
Не выплеснут волны на берег:
С ней будет земле тяжелей.

Как пары в замедленном блюзе,
Плывут облака над тобой,
А солнце подобно медузе.
Но, море, не надо иллюзий, —
Я верю в солёный прибой.

Я верю в тошнотные штормы,
Несущие воздух волнам,
А скалам – всё новые формы…
Но, море, не кончим раздор мы,
Покуда не вымелеть нам!

Мы беды свои похороним
На крепком базальтовом дне,
Мы жалоб со дна не пророним
И злые накаты загоним,
Как взмыленных в скачке коней!

Надежда! Одежды твои чисты,
Сама ты – из струй эфира.
И пусть для других – ордена, посты,
Но ты – свет иного мира.

Надежда! Недаром тебя бранят:
«Протри очков своих стёкла!»,
Но ты никогда не узнаешь ад:
Тебя оставляют около.

И, пусть побеждала не ты в войне,
Не ведаешь ты позора,
И приберегала на самом дне
Тебя одну мать Пандора.

Надежда! В застенках томишься злых,
Вся в путах лукавой сети.
И лупит тебя судоблуд под дых,
Но вырвешься ты из клети!

Глядит на мир полевой командир
Сквозь чёрной души бойницы,
А я лелею Надежду на мир:
Нет в мире бессмертней птицы!

Всё спокойно, жители Багдада!
Лишь храпят пугливые фарисы 1 1 Арабские кони (др.-араб.). ,
Тлеет в небе месяца лампада,
И шумят под ветром кипарисы.

Я спою вам сладостную песню,
Вы ж дремлите, вы сомкните веки.
Незачем стремиться к поднебесью
И искать свой путь к святыням Мекки.