Николай Филин - Азбука нравословия

Мы все к чему-то безразличны.
Но не способны осознать.
Порок становится привычным,
Душевной подлости под стать.

Червь безразличия плодится —
Уходит совесть в никуда.
На месте том зло разгнездится,
Пороки следом погодя.

Что нищему до цен на злато?
А равнодушному до всех?
Но с черствым сердцем сам сомати 7 7 Сомати – состояние длительной консервации человеческого организма у тибетских йогов.
Подверг ты душу, человек.

Пусть будут свечи дорожать.
До них слепому всё равно.
Как и потоп – случись опять,
Что утке? Не пойдет на дно.
И плавать станет, и летать.

Уходят…
их осталось мало.
По пальцам в праздник сосчитать…
Георгиевской отмахали.
Всё,
чем смогли, мы им воздать.
Спрут равнодушия борзеет:
чем не доволен ветеран?
Что заслужил,
то и имеет.
А на поверку взять —
обман.
И государство под отмашку —
рапортовал под козырек
чиновник местный:
на бумажке
живет служивый,
как царек.
А он забыт, многострадальный.
Заглянет кто к нему?
Лишь сон
в обнимку с памятью печальной.
И прозвучит призывный гонг:
«Ты нужен, ратоборец славный.»
…Их так бы,
попросту послушать.
Они, они лишь рассказать
и могут,
как спасают души,
Как надо жить и…
умирать.
Но дай вам бог пожить подольше!
Ведь вы нужны,
как воздух,
нам!
Хоть время и крутой погонщик,
дает шанс помнящим стадам.

Ты для судьбы не стала исключеньем.
И я под исключенье не попал.
У нелюбви – глубинное теченье.
Ты обнадежила – слепой я жертвой стал.

Красивость слов принял за откровенье
И ложной сказке без ума внимал,
В груди ослабленной вулкан сомненья
Молитвой благостной я утишал.

Вдруг… смерч средь штиля умиротворенья.
Таким был слов твоих внезапный шквал:
«Тебя в глуши открыла, поздний гений,
Но сердце ты мое не увенчал.»

…Тонул… всплывал… я в проклятой геенне,
Где с нелюбовью рок любовь смешал…
И мне теперь псалтырь не помогал
От адских мук иль от осатаненья.

Сумасшедший признает один черед:
Ныне – праздник и в день каждый наперед.
В чем еще ему завидует народ?
Слово правды скажет только сумасброд.

И дураку, и сумасшедшему путь уступай,
Дороже стоит с ними спорить, объясняться.
Их и младенцев никогда не обсуждай.
То – призрак жизни наш: «от» и что может статься.

В толпе безумец – что изгой.
Пускай он даже гениальный.
Кто возмущает домострой,
Удел того многострадальный.

Сумасшедший выглядит смешным.
Люди потешаются над ним.
А теперь в другом их ракурсе дадим.
Сумасшедший побежал, разумные – за ним.

– Как много девушек хороших.
И почему-то все весной!?
– Да ничего нет, друг мой, проще:
В другое время года, в общем,
Мотор включаем головной.

– Эй, приятель, что хохочешь в одиночку?
– Сам себе рассказывать привык
Разные истории. Короче.
Тут одна попалась прямо – цирк.
Раньше не слыхал – зато какая.
Со смеху почти что умираю!

Определись с роднёй своей.
Когда стать хочешь бережливым,
Благоразумья нет родней.
Оно поможет стать счастливым.
Еще кровиночка одна —
Она сестра твоя родная:
Умеренность, расчетлива, умна,
От нищеты оберегает.
А ежели ты преуспел,
Достойный продолжатель рода —
Ты независим, щедр и смел,
То бережливость – дочь свободы.

Хлеб – богатство. Святотатство —
Если хлебом пренебречь.
Так и с женщиной, – как святцы,
Почитайте бесперечь 9 9 Бесперечь – беспрестанно, постоянно (Тамб.) .

Когда ум силой наделен,
Расчетливостью правит он.
Но дай слабинку небреженью —
И счастью помаши вдогон.

С трудом бесспорно шутки плохи.
Для нищеты не нов урок.
Где труд – там след простыл пройдохи,
Зато расчетливости впрок.

Когда в одно влетает ухо,
А из другого вылетает,
Раз голова не понимает,
К чужому мненью ухо глухо

Коллегу слушая, не слышал.
Предвзятость сделала глухим.
Вот для сужденья сразу пища.
Услышим – если захотим.

В любой беседе лишь три темы:
Я – это я, вы – это вы.
Все остальные так никчемны,
Что сразу вон из головы.

В беседе самый верный шаг —
Когда беседа не пустяк —
Чтоб верх взять над коллегой,
Внезапность – цель стратегии.

Иной без удержу болтает.
А вот о чем он говорит,
Никто – и даже сам не знает.
Пустую бочку тронь – гудит.

Талант беседовать не сложный.
Вести речь надо лишь с умом:
Сосредоточь ее на том,
Чтоб собеседник чуял кожей.

Иные будут говорить
Хоть день, о сути забывая.
А можно речь не заводить,
В глаза смотреть, душой взывая,
А светом глаз переводить.

Каждый вечер выхожу из дома
В сад на задушевный разговор.
Он мне ближе, чем любой знакомый.
У меня с ним тайный договор.
Я ему секреты доверяю:
Чем болит и полнится душа.
Он с меня уныние снимает
За беседой нашей не спеша.
В глубину небес смотрю с волненьем.
Преходяще все, как боль моя.
В неизменности преображенья —
Суть красы нетленной Бытия.

Свою бестактность в разговоре
Не порывайтесь оправдать.
Ведь от попытки больше горя,
Чем вы могли уже сказать.

В доме повешенного он
Бубнит – стыда-то не боится —
Что тот, неровня, был влюблен
Напрасно в светскую девицу.