Наталья Патрацкая - Стихи. Том 4. Время написания 2001-2002

Когда живешь в далеком граде,
Не зная стольной суеты,
Для счастья нет в душе преграды.
Везде похожие цветы,
Везде тебе немного рады,
Везде немного нужен ты.

Но, окунувшись в атмосферу
Цивилизации иной,
Невольно сравниваешь веру,
Невольно встанешь за спиной
Того, кто даст сегодня фору,
Но обойдет все стороной.

И вскоре Моцарт и Сальери
Возникнут в образе любом,
Пусть то не в музыке, так в лире,
В стихах, записанных в альбом.
А бриллиант в подлунном мире —
Един. Цирконий был потом.

Подземные дороги тайных чувств,
Найдете Вы в нехоженых глубинах,
И в них прогон, возможно, тих и пуст,
И весь заполнен, если Вы любимы.

Наземная дорога как печаль,
Уводит Вас по грусти как по рельсам,
Где будет остановка, там причал.
А что грустить? В слезах подобных ели.

Морские волны укачают Вас,
И ветер освежит воспоминания,
В бассейне Вы проверите свой брасс.
Мечты, мечты о чуде заклинания.

И взлет мечты не избежать вовек
Она бежит, бежит и поднимаясь,
Взлетает и качается у век,
Пройдет сквозь мысли, нежно приземляясь.

Он – сын полковника с Урала,
Красивый парень и высок.
Он был мне чуточку за брата,
Мы пили с ним березы сок.

Она – все корни гор Алтайских,
Миндалевидные глаза,
Учебы путь прошла недальний,
Там, где из башенок леса.

Конечно, горы Воробьевы
Их повенчали в добрый час.
Он был Адам, она, как Ева,
А где же яблоко? Сейчас.

Когда учеба завершилась
Их было трое. И так что?
Их ждали умные вершины.
Надолго нет? Их путь хорош.

И вот однажды он заметил,
Соседи были с ними мы,
С Урала – Я, а эту мету
С души и облика не смыть.

И Он вскипел, как будто гейзер,
И, прокусил мою губу.
Уехал в Штаты, знания, кейсы,
Но через Обскую губу.

Привет, Олень! Я вновь с тобою,
Твой голос слышу, радость в нем.
Ты уезжаешь? Жаль, что боле
Не загорят глаза огнем.

А я ошиблась? Завтра дома?
Вот это да! Нет в горле кома!
Надежда светится от счастья.
Я веру в сердце обрела.

Любовь нас ждет, увы, не часто,
Нас ждет суббота, не среда.
Наш лучший день: февраль, день снежный.
О, милый мой, с кем нынче нежный?

Соломенное солнце лежало на столе,
Соломенное сердце спокойно в феврале.

Соломенные мысли нашли в душе уют,
Соломенная дама мужчине не приют.

Она весьма капризна в течение жизни, дня.
Прокручивает годы судьба все для меня.

Мой разговор с мужчиной и краток, и жесток,
И два, четыре слова прервали слов поток.

Рычаг попал под палец и прерван разговор.
Спокойствие, печали все отразит лишь Word.

Задвинута меж нами соломенная дверь.
Соломенная крыша не едет к нам теперь.

Соломы стог когда-то был первым страшным сном:
Набросился мужчина, но девушка не гном.

Дрались они прекрасно, все ноги в синяках,
Синяк ему под глазом и был любви финал.

Однажды, как-то с группой, мы забрались в стога,
В соломе не торчали ни руки, ни нога.

Под утро все проснулись: смотрели кто и где,
Солома разбежалась, кололась так везде.

Теперь летит спокойно соломенная жизнь,
От шалости и горя шепчет: воздержись.

Белеет на природе прохладный солнца луч,
Чем дальше от восхода, тем больше жизни круч.

Менять все достижения в мире, выси
На бездорожье жутких прошлых дней,
Мы можем мысленно, случайно, быстро
Через мгновенье мозгу все видней:

Мы не хотим, и мы давно не можем
Вернуться в прежний, злободневный низ,
На нас повисло слово, имя: Мона!
И зов: «Куда же ты? Вернись! Вернись!»

Ты там была, судьба тебе знакома,
Тебе в разлуке будет тяжело,
И для тебя то царство прошлых кома.
Ты выше их, поверь ведь все прошло.

Вот так. На место. Дом – судьба другая,
Давно идет. Даль, знаешь, не с тобой.
Иди вперед, ты умная такая,
А от метаний мелких просто сбой.

Птицы поют над окном свои песни.
Солнце сияет над лесом с утра.
День пробуждения свободный и бесы
С ним не проснулись. Спокойно. Ура!

Ты остаешься вчерашним и черствым,
Ты весь остался, увы, за бортом.
Я забываю, что было днем черным,
Я забываю тебя и твой дом.

Видно отпели мы песни из сердца,
Мы распрощались пусть нервно, без слез.
Бай, бай один, одинокий и серый,
Я покидаю все таинство грез.

Я просыпаюсь одна в своем доме,
Мне так спокойно, что ты далеко.
Все исчезает с тобой, как фантомом,
Мне хорошо, мне так знаешь, легко.

Когда душа витает на свободе
Среди программ, дискеток и кассет,
Когда она запрятана в кроссворды,
Тогда певцы, актеры икс и зет.

И вдруг удар, удача, остановка.
Среди других есть явный рекордсмен!
Певец красивый – сердцу установка,
Он очень модный, очень, тем и смел.

Смотрю других, красы не замечая,
Певца же волос, будто бы в руке.
Я знаю о нем мало и не чаю,
Увидеть его снова, налегке,

Волнующим, пленительным, поющим,
И новых песен слышать нежный тон.
Аристократ изнеженный и южный,
А из души мерцает милый стон.

Снега сошли, остался иней,
И ветер дует суховей,
И чистота прозрачных линий,
Как бы черты изящных фей.

И чистота в моем сердечке,
Гуляет ветер в пустоте.
Я словно дикая овечка
Мужчин забыла. Что же те?

Они исчезли за долами,
Они ушли и кто куда.
Я не окликну их словами,
Для всех останусь: просто, та.

В такое утро запоздало
Пишу я строчку за строкой,
Стою у двери и устало,
Несутся буквы все рекой.

Он не спешит. И дверь закрыта.
Премудрый ключ и мудрый код.
Опять у старого корыта
Чужой забытый бродит кот.

Апрельский снег застыл искристо
И равномерной пеленой
Покрыл природу, стало чисто.
А холод утром, словно зной.