Филипп Алигер - Название книги

Я не поеду с Вами в Ригу!
Ни поездом, ни экипажем.
Не понесу за Вами книги,
Еду и прочее… Я даже

Не провожу Вас до границы,
Иль до вокзала – как хотите;
И я не стану звать полиций,
Чтоб удержать Вас, нет! – Простите.

Вам стыдно будет показаться
В том дивном городе одной?!
Над Вами будут насмехаться? —
Над Вами. Но не надо мной!

Я Вам и не к лицу как спутник,
И не к руке Вам как багаж,
Не к сердцу, как Ваш сын-распутник,
Не к деньгам, как покойник Ваш.

Я вдруг подумал о душе… —
Вот только повода к тому
Один Ваш внешний вид уже
Мне не дает. – И ни к чему!

О нет, прекрасны Вы, бесспорно:
И горсть веснушек на щеках,
И Ваш акцент – весьма позорный, —
Я даже в Вас влюблен слегка!..

А Ваши «усики», что прежде
Так незаметно над губой
Пробились! Ваша лень в одежде,
И страсть к поездке верховой!

И на коньках на влажном льду,
И в плаванье на мелководье
Я равных Вам уж не найду,
Мадонна!.. – Или что-то вроде.

Но только с Вами не поеду!
Поеду, может быть, без Вас.
Как ехал как-то Грибоедов,
Но был далек его Алмаз …
____________________
Я не поеду с Вами в Ригу!

Ведь, к сожаленью моему,
Вас Смерть вчера взяла блицкригом —
Осадой легкой
на дому.

Фортуна была на моей стороне,
Удача ко мне повернулась лицом,
Чертовски везло мне. Я был на коне,
И вести счастливой был первым гонцом!

Вот только однажды (да можно ль иначе?)
Фортуна меня обошла стороной.
Ну что же, со мной остается удача,
Везение, весть и мой конь вороной!..

Но так уж случилось: чертовски везти
Мне вдруг перестало. Счастливые вести
Мне чудом тогда удалось унести. —
Со мною мой конь да с удачею вместе!

Затем от меня отвернулась удача…
В тот день я впервые почувствовал страх,
Но все же со мной моя весть, а в придачу
Мой конь со счастливою вестью в зубах!..

Теперь оставалось утратить коня.
И точно: лишился его, наконец!
Однако ведь есть еще весть у меня,
А я ее верный и первый гонец!

И дело я выполнил, выполнил с честью,
Но передо мною захлопнули двери —
Хоть я поделился счастливою вестью,
Меня обогнали, лишили доверия…

И вот я один, без фортуны и клячи,
Со мною былой нет и тени удачи.
И вести я больше уже не гонец…
Ну что же: по логике, это конец.

Это трудно представить,
но факт остается фактом. —
Надо признаться, что все мы мечтали об этом.
Только подумайте! Даже не верится как-то:
Это случилось, случилось зимой, а не летом!

Если вам скажут, что это случайность, ответьте:
Так было раньше, но будет иначе отныне.
Это случилось. Случилось на нашей планете.
Ваши сомнения стали сегодня смешными.

Может быть, этим не стоит особо гордиться —
Солнце не стало от этого ярче и краше, —
Главное: то, что должно было нынче случиться,
Все же случилось – случилось на вотчине нашей!

Если мне даже вдруг скажет моя же подруга:
«Ты-то чаво веселишься – чай, сам не в призах?»
Я ей отвечу… что есть и моя в том заслуга, —
В том, что случилось. Случилось на наших глазах.

Пусть же ликуют все те, кто еще не ликует!
Только подумайте! Даже не верится как-то:
Это случилось, случилось на нашем веку!
Трудно представить, но факт остается фактом.

Когда б твой смех лекарством был
И без рецепта продавался,
Я б все невзгоды позабыл
И больше уж не волновался!

Пришел в аптеку (б) и сказал:
«Мне дайте Катиного смеха!» —
А мне в ответ:
«Такого нет». —
«Как нет?! Я что же, зря к вам ехал?!!»

Я б впал в отчаянье, в молчанье,
Был зол, но вида б не казал. —
А продавец пожал плечами б
И мне на двери указал.

Я, хмурый, вышел бы наружу
И брел по улице, тужа:
«Мне только Катин смех был нужен!
Но нет его – как жаль. Как жаль!»

И тут, сквозь ветра завывание,
Раздался б дивный звонкий звук, —
И я б застыл, как изваяние:
«Почудилось ли мне?» – Но вдруг

Он повторился б вновь. И снова!
Поверить в чудо чуть боясь,
Я обернулся бы… – Со мною
Стояла б рядом ты, смеясь.

Зову ль тебя я в воскресенье
Гулять на Невском берегу —
А ты в ответ: «Прошу прощения,
Но в воскресенье не могу».

Тебя зову я в понедельник
В изысканнейшие места,
Но ты ответишь: «К сожалению,
Я в понедельник занята!»

Тогда зову тебя во вторник
Я на свиданье у фонтана… —
Ты возразишь: «Как ни прискорбно,
Но у меня на вторник планы».

На ленч тебя зову я в среду, —
Уже изрядно исхудал.
Ты скажешь: «Некогда обедать!
В особенности, по среда́м».

В четверг тебя зову я в гости,
Затеяв ужин у камина. —
Но ты, зеленая от злости,
Мне строишь жалобную мину.

«Так что, и в пятницу не сможешь?» —
Ты, голову склонив устало,
Чуть слышно вымолвишь: «О, боже!» —
И я настаивать не стану.

Но вдруг
Ты, словно б мне в угоду,
Протянешь руку через стол:
«Постой. В субботу – я свободна…» —
«В субботу, девушка, – футбол!»

Жизнь биатлонистская – штука безотрадная:
Только отстреляешься – вновь пора бежать.
Но, по правде, бегаю я не за наградами,
Хоть приятно золото в кулаке зажать…

Всем бы чемпионами быть десятикратными!
Вот бы научиться мне – словом поражать
Цель свою. – Но вынужден круг штрафной наматывать,
И в дорогу лидера взглядом провожать…

Безутешных зрителей я нечасто радую:
Мне рекорды славные не принадлежат. —
Я ж из Белоруссии, из деревни Ратное.
Цель моя спортивная – накопить деньжат. —

Чтоб участок выкупить, с домом и оградою,
И хозяйство сельское в чем-то поддержать…
Только титул выправлю, и вернусь обратно я!
Да притом жена моя собралась рожать…